* * *

Внеочередное заседание Политбюро ещё не началось, когда в зал, неожиданно для всех зашёл Андропов.

– Извиняюсь за опоздание, но почему-то меня никто не соизволил известить о проводимом заседании, – звучно проговорил он во всеобщей тишине, – Разрешите, Михаил Андреевич, я займу своё место? – подойдя к председательскому креслу, навис он над Сусловым.

В зал зашли шестеро крепких сотрудников, и под их надзором трое участников заседания покинули зал. Черненко, которого выводили последним, попытался оглянуться в дверях, но не успел.

Глава 12

СССР. г. Москва. Гостиница «Ленинградская». Постоянное Представительство концерна «Сименс АГ» в СССР. 24 ноября 1977 года. 9 часов утра.

– История сотрудничества нашего концерна с Россией начинается с 1851 года. С поставки первых пишущих телеграфов. В 1853 – 55 годах мы провели телеграфные линии по следующим городам Российской Империи: Москва – Киев – Одесса – Севастополь, Санкт-Петербург – Кронштадт, Санкт-Петербург – Гельсингфорс – Або, Санкт-Петербург – Варшава. Общая протяженность телеграфных линий в России составила 9000 км.

Ага, а потом образовался и русский подданный, купец первой гильдии Карл Фёдорович Сименс, получивший личное дворянство. Забавный факт.

Как и российские города Варшава, Гельсингфорс и Або. Гельсингфорс – это, как я понимаю, бывшее название Хельсинки. Запомню.

Чего только не узнаешь, если Историю чуть копнуть вглубь. Например, что один из соратников Ленина, Леонид Красин, был до революции техническим директором заводов Сименс в Петербурге. От этого же картавящего немца только что узнал.

Докладчика слушаю вполуха. Руководство Представительства Сименса или чем-то шибко занято, или ещё в дороге. Местный аниматор развлекает нас историей дружбы своего концерна с моей страной, и цветными слайдами. Странно, но тот период деятельности концерна, когда на него работали тысячи узников Освенцима, он нам не озвучил. Наверно Сименс считает такой фактик незначительным для своей истории. Спросить, что ли… А-а, впрочем, пусть его болтает. И так понятно, что первоначальный капитал Сименсы в России сделали. Впрочем, не украли, как некоторые, а реально заработали.

Пока суть да дело, успею продумать, что мы можем немцам предложить, и чего нам от них нужно.

По текущим разработкам мы их обгоняем.

Зато по практике крупных реализованных проектов они нас перекрывают, как цунами таракана. Это я про свою организацию. Одна автоматизация прокатного стана в Череповце чего стоит. Самый высокопроизводительный прокатный стан в мире. Прокат металла из слябов в лист со скоростью семьдесят километров в час. Шесть миллионов тонн проката в год. Красавцы, что тут сказать.

Про то, что в каждой центральной республиканской больнице нынче появились системы функциональной диагностики Сименс, я выслушал, слегка поморщившись.

Для немцев это достижение, а для меня – камень преткновения.

У меня уже шесть студентов – медиков в учениках. Скоро магическое медучилище впору открывать. С двумя колечками – артефактами на пальцах они у меня и диагностику делают, и лечат. Лечат, правда, слабовато, а вот в диагностике покруче Сименса будут.

– Буквально на днях компания представила Эхопан – импульсную ультразвуковую систему для неинвазивного исследования сердца, – честно отрабатывает свой хлеб немец, и щелкает пультом слайдомёта, демонстрируя картинки с прибором на фоне лучащихся счастьем врачей. Наверняка революционная штука, но против колечка, себестоимостью в тридцать семь рублей сорок копеек, не потянет. За стоимость одной такой немецкой установки я не одну сотню студентов вооружу артефактами, которые наловчился делать быстро.