– Не стоит сегодня встречаться с теми двумя воронами еще раз, – сказал мужчина и обратился к Артуру: – Тебя как зовут?

– Артур.

– А меня Иван, Иван Иванович, просто и легко запомнить. Я приглашаю тебя в парк, здесь недалеко.

– А маму?

– Само собой. Не откажет же мама двум мужчинам в небольшом удовольствии. Кстати, как зовут маму?

– Алла, – сказал довольный Артур.

Ей пришлось взять сына за свободную руку, так как Иван Иванович, не спрашивая дальнейшего разрешения, взял ладошку мальчика и уверенно зашагал к парку. В кафе Артур слопал порцию мороженого, потом переключился на мамину порцию, а потом Иван Иванович поставил перед ним свою (отец, как выяснилось впоследствии, мороженого терпеть не мог). Короче, повезло. И как это мама не обратила внимания на количество съеденного? Впрочем, Иван Иванович непринужденно болтал с привлекательной и неглупой женщиной, отвлекая ее от поглощавшего мороженое Артура. После кафе катали мальчика на каруселях и гуляли по улицам, а домой попали поздно. Наскоро вымыв ноги, легли в одну кровать. Часто Артур просил мать полежать с ним, пока не заснет. Попросил и в тот раз.

– Мам, Иван Иванович мне понравился, – шептал он, обнимая мать. – Вот бы на тебе женился.

– Не болтай. Мне никто не нужен, кроме тебя, малыш.

Засыпая, услышал еще: «Никто не нужен». То была неправда. Ей нужен был любящий человек, способный оградить от страшного мира, в котором она барахталась, и дать ее сыну если не любовь, то хотя бы дружбу. Взрослый и детский миры оказались в равной степени неприкаянными. Маленький Артур ничем не мог помочь матери, не пускавшей его в свои печали, а она не могла оградить его от любопытных глаз, а подчас и беспричинной ненависти. Они жили вдвоем, но каждый из них был по-своему одинок. Их мог объединить и внести чуточку радости кто-то третий.

Вечером следующего дня Иван Иванович явился с букетом больших ромашек и коробкой конфет. У мамы почему-то глаза стали круглыми и испуганными, как у совы. Неделю коротали вечера вместе, и вдруг однажды буквально с порога Иван Иванович обратился к Артуру:

– А я пришел проситься к тебе в отцы. Как думаешь, подойду?

– Само собой, – ответил тот, припомнив понравившееся выражение в первый вечер их знакомства.

Ого! Мама сидела безмолвно, не шевелясь. Если бы не краска, залившая лицо, можно было подумать, что она умерла.

– Вы шутите? – еле выговорила она через паузу.

– Абсолютно серьезно, – сказал Иван Иванович.

– Вы же нас совсем не знаете… А мы вас…

– А что за радость жить с человеком, о котором знаешь все? – удивился он. – К тому же вас знаю достаточно. До нашего знакомства я провожал вас от больницы домой не один раз, правда, вы не замечали. Что касается меня… Разве вам я еще не понравился?

– Нет, конечно, понравились… Но…

– Тогда без «но».

– Вы понимаете, что предлагаете? Вы хорошо подумали?

Обстановку разрядил Артур:

– Мам, ну кто ж такое предлагает, не подумав? Соглашайся.

Хохот стоял такой, что Артуру захотелось расплакаться. Не понимая причин их веселья, он сделал собственный вывод: смеются над ним, а этого Артур не любил. Измученная травлей женщина, живущая в неизменном отчаянии, согласилась. Дня через три они расписались, хотя срок со дня подачи заявления до дня бракосочетания должен был длиться месяц. Но Иван Иванович из тех, для кого преград не существует. Любила ли она его? Поначалу вряд ли. Некрасивый, сухощавый, из семьи потомственных юристов, он обладал и обладает удивительным великодушием, порядочностью, твердостью характера и юмором.