– Ты никуда не пойдешь! – твердым голосом говорила она. – Тем более в лес! Я не разрешаю тебе гулять по ночам! Нет, нет и нет! В конце концов, я за тебя отвечаю!

– Ты че, Поль, совсем того? – рассудительно вторил женскому голосу рокочущий бас. – На фига тебе сдался этот лес? Думаешь, ты там своего Паху найдешь? Да брось! Раз его нет в доме, значит, он навернулся с концами. Все, амба Пахе!

Я насторожила ушки. Похоже, личная драма Поля гораздо серьезнее, чем мне показалось! Если возлюбленный Паха покинул его в результате скоропостижного перехода в мир иной, прогулки в лопухах и призывы вернуться ничего не дадут. Взывать к ушедшим – занятие малорезультативное, это только в литературных ужастиках нашей мамули усопшие ведут поразительно активную жизнь, как личную, так и общественную…

– Что значит – амба? – тонким голосом вскричал Поль. – Что ты об этом знаешь, шкаф встроенный? Это ты его убил, фашист проклятый?!

– Поль, выбирай выражения! – взъярилась женщина. – Анатоль никакой не фашист, он просто разумный человек и рассуждает вполне логично! Вчера твой ненаглядный Паха сбежал из клетки и шастал по всему дому, я сама видела, как он прыгнул на диван в гостиной!

– А я видел его аж два раза: в своей кровати и на ковре в библиотеке! – пробурчал бас.

– Весело люди живут! – пробормотала я.

Мне уже было страшно интересно посмотреть на Паху, который прыгает из одной постели в другую, и, видимо, поэтому его обычно держат взаперти в клетке. Что же это за сексуальный террорист такой?

– Вот, слышал, что говорит Анатоль? – обрадовалась поддержке женщина. – Твой любимец разгуливал где хотел! А поутру Нинель делала уборку, заметь – с новым пылесосом!

Это было сказано так многозначительно, что я невольно призадумалась: неужто в этом странном доме пылесос тоже как-то используется в сексуальных игрищах?

– Его небось насмерть засосало! – сочувственно пробасил Анатоль. – Ты че, забыл? Такая же фигня была с Семой!

Это заявление тоже нужно было осмыслить. Я скосила глаза на кончик носа и попыталась вообразить Сему, который принял смерть от трубы пылесоса. Получилось такое жестокое порно, что мне стало страшно!

– Вашу Нинку саму убить мало! – яростно закричал Поль. – Дура деревенская! Ее бы так засосать, чтобы руки-ноги переломало и шею свернуло!

– Анатоль, принеси мальчику таблетку и стакан воды, – вполголоса скомандовала женщина.

– Сами жрите ваши психотропные препараты! Я не сумасшедший! – громче прежнего заорал Поль.

Мне совсем расхотелось куда-либо сопровождать этого неуравновешенного юношу, равно как и торчать под воротами дома, населенного весьма странными людьми, использующими бытовую технику отнюдь не по прямому назначению.

– Всего доброго! – прощально прошептала я тихо покачивающимся вьюнкам, круто развернулась и зашагала в сторону нашей дачи.

Уличное освещение в Буркове эпизодическое: фонари имеются только перед особняками, так что дорога в чередовании полос света и тьмы выглядит как жезл гаишника. Я старалась побыстрее проскакивать черные пятна и, выплыв из чернильной темноты на очередной островок света, опасливо оглядывалась назад. Мне казалось, что я слышу за своей спиной чьи-то шаги.

Правильно казалось: на полпути к даче меня нагнал отдувающийся Поль. Сначала я не поняла, кому принадлежит поспешающая за мной кособокая фигура, и немного испугалась, но потом услышала окрик:

– Эй, Инна, погодите!

– Поль? – я всмотрелась в темноту.

– Едва догнал вас! – пожаловался юноша.