— Да нет тут гномов, Джеф, иначе они давно бы тебя поймали, — заметил Чарли. — Что это у тебя на палке?

Внимательно следя за выражением лица Чарли, Пит снял с плеча свою палку и показал висевшую на ней выдру, фута в два длиной.

— Красавица, а? Сейчас они часто попадаются. Зимой их вроде легче заметить. А может, расплодились в наших краях.

— Все, что еще может размножаться, размножается, — сухо сказал Седая Борода.

— Следующую тебе принесу, Седая Борода. Я не забыл, что тогда случилось — до того, как мы в Спаркот пришли. Как поймаю следующую, — сразу тебе. Ловушки у меня уж под берегом стоят.

— Ах ты, старый браконьер, — усмехнулся Чарли. — Ты один из нас всех не сменил работу.

— Что ты там болтаешь? Это я-то не сменил работу? Ты рехнулся, Чарли Сэмюелс! Да я почти всю жизнь проработал на вонючей фабрике — пока вся эта каша не заварилась. Не скажу, что мне природа не нравилась. Но чтобы жить с ней бок о бок, как сейчас, — такого у меня и в мыслях не было.

— Ну, теперь-то ты настоящий старик-лесовик.

— Думаете, я не знаю, что вы надо мной смеетесь. Я не дурак, Чарли, что бы ты там ни воображал. Но я знаю одно: мы все — городские жители, а нас превратили в неотесанных деревенщин, и это никуда не годится. Кому нужна такая жизнь, а? Мы стали грязными вшивыми оборванцами! Когда же все это кончится, я вас спрашиваю, а? Когда это кончится? — Он снова отвернулся и уставился на лес.

— Мы неплохо справляемся. — Седая Борода всегда отвечал так на подобные вопросы. У Чарли был свой неизменный ответ.

— Это Божий промысел, Джеф, и не тебе о нем судить. Откуда нам знать, что Он для нас уготовил?

— Удивляюсь я, Чарли, как ты с Ним еще ладишь после того, что Он с нами сотворил за эти пятьдесят лет.

— Все кончится согласно Его воле, — заверил его Чарли.

Пит еще больше сморщил морщинистое лицо, плюнул и побрел прочь со своей добычей.

«Разве может это кончиться чем-нибудь иным, кроме унижения и отчаяния?» — подумал Седая Борода, но промолчал. Ему нравился оптимизм Чарли, но его уже не удовлетворяли простые ответы, которые давала вера, питавшая этот оптимизм. Подобно старому Питу, Седая Борода потерял терпение.

Они пошли дальше. Чарли принялся обсуждать различные рассказы жителей Спаркота о гномах и «маленьких людях», которые будто бы встречались в лесах, забирались на крыши домов и сосали молоко у коров. Седая Борода отвечал рассеянно: его мысли занимал тщетный вопрос старика Пита. Чем же все кончится? Словно жесткий хрящ во рту был этот вопрос, и Седая Борода без конца пережевывал его, не в силах проглотить.

Завершив полный круг, Олджи и Чарли снова оказались на берегу Темзы, в том месте, где она пересекала западную границу поселка. Они остановились и стали смотреть на воду.

Она стачивала и уносила в море все бесчисленные препятствия, которые появлялись на ее пути, — и так было всегда! Но и это умиротворяющее зрелище не могло развеять беспокойные мысли Седой Бороды.

— Сколько тебе лет, Чарли? — спросил он.

— Да я уже перестал считать. Ты как будто приуныл. Что это на тебя нашло? Брось, ты же веселый парень, Седая Борода. Не задумывайся о будущем. Посмотри-ка на воду: течет себе куда ей надо и ни о чем не беспокоится.

— Не вижу в этом ничего утешительного, Чарли.

— Не видишь? Ну постарайся, ты должен увидеть. Вихрастый старик вдруг показался Седой Бороде скучным и жалким, но он ответил терпеливо:

— Послушай, Чарли, ты ведь разумный человек и не хуже меня видишь опасность.