— А я бы протестировал барышню!

— К чему, Лерри? — женщина осуждающе оглядела меня с головы до ног. — Пунктуальность — главное качество наших студентов! А барышня им явно не обладает!

— Я обладаю! — воскликнула и прикусила язык — лучше промолчать, чем перебивать! Старик поднял кустистые брови и протянул медленно:

— Гвен, мы же хотим выбрать лучших из лучших, не так ли? А пунктуальность привить легче, чем выработать способности.

— Позволяете, профессор? — Лерри вскочил, снова взмахнув руками. — Маленький тест, шанс для барышни?

— Прошу, Лерри, — милостиво кивнул старик. — Г вен, скажите, что там с бюджетом по питанию студентов?

Они отвлеклись на разговор, а господин Лерри подскочил ко мне:

— Барышня, как вас зовут?

— Адриана вед-Камли, — ответила я, опустив глаза. Спаситель, неужели у меня все же получится? Теперь главное — не сплоховать, чтобы не жалеть об этом всю свою жизнь! Я же была лучшей в пансионе, что по чистописанию, что по точным наукам!

— Возьмите!

Он положил мне в руку шарик из материи, похожей на тончайший шелк, и я сжала его, не понимая. Господин Лерри указал мне на стену:

— Видите цель?

Цель?

Я видела перед собой только стену. Белую. На которой вдруг проступил нарисованный будто светящейся краской круг. Протерла глаза кулаком — да, точно круг!

— Вижу, — неуверенно ответила.

— Ваша задача, барышня, добросить шарик до цели. Вам понятно?

— Вполне.

Физическая подготовка в пансионе была не слишком плохой. Конечно же, будущие гувернантки и экономки не бегали каждое утро на плацу, как курсанты, но мы умели бросать шары в кольца. Игра такая есть — керлих. Наша любимая в пансионе. Развивает меткость, точность и силу рук!

И в ней я всегда была если не первой, то второй.

Поставив саквояж на пол, я закусила губу, прикинув расстояние до круга на стене. Шарик в моей руке внезапно потяжелел и словно налился свинцом, оттягивая ладонь к полу. Я изумленно глянула на него, потом на господина Лерри. Тот хитро улыбнулся, сделал жест, поторапливая меня.

Вздохнула, настраиваясь на удачный бросок, и размахнулась. Гибкая кисть — залог попадания. Замах из-за плеча. И-и-и…

Бросила.

Шарик должен был полететь прямо в цель с приличной скоростью, но он будто в густой кисель попал. Монашка сестра Эсти готовила нам такой. Ложка стояла. Вот и шарик замедлился, как крался. Так не может быть! Так не бывает!

Я запаниковала, сцепив пальцы, и выбросила ладони вперед, словно это могло помочь:

— Лети же!

И оторопела.

С кончиков пальцев сорвались тонкие нити света, стремительно ускоряясь, достигли шарика и подтолкнули его, опутали, донесли до стены и впечатали точнехонько в середину нарисованного круга. Который и сам воссиял, довольный.

А я не поняла, почему холодный каменный пол вдруг оказался у моей щеки. Больно же.

— Барышня, у вас отличный удар! Ох, барышня, что это с вами?

— Воды, Лерри! Плесните ей в лицо воды! — мяукающий голос ввинтился мне в виски, и я сморщилась от резкой боли в голове, села, перебирая ослабевшими руками:

— Спасибо, не надо плескать. Уже все в порядке!

Господин Лерри протянул мне ладонь:

— Я помогу. Как вы сказали? Вед-Камли? Я не знаю такого рода, кто ваши родители?

— К моему огромному сожалению, — я виновато улыбнулась, поднявшись благодаря твердой руке господина Лерри, — мне это неизвестно.