— Ну а какой мотив?

— Черт с ним, с мотивом! До него еще очередь не дошла.

— Ну ладно, включаем в число подозреваемых и профессора, — хладнокровно согласилась Жаклин. — Таким образом, наш список опять будет состоять из семи человек. Я не допускаю мысли, что ты нарочно чуть не потопила себя с единственной целью придать правдоподобие малоубедительному повествованию.

— Плешивому, малоубедительному повествованию... — подхватила цитату Джин.

— Рада удостовериться, что ваше поколение читает не только Леонарда Коэна и «Степного волка»... Итак, мы свели число подозреваемых к семи?

— Я понимаю, трудно поверить, что сегодня к нам мог подкрасться кто-то чужой, — упрямо стояла на своем Джин. — Но ведь у бассейна было темно. Разве это невозможно, Джеки?

— Ты забываешь об одном. — Жаклин снова потянулась за сигаретой. — Конечно, тебя может преследовать чужой. Но почему? Ведь кроме твоих друзей и полиции никто не знает, что Альберт был еще жив, когда ты его нашла.

Джин молчала. Жаклин продолжала уже более мягко:

— Я понимаю, что тебе не хочется допускать это. Ты любишь своих друзей и даже Дейну — по-своему. Но от фактов никуда не денешься.

— Да, конечно. И спасибо вам, что вы подходите к этому как к своеобразной интеллектуальной игре. Только это не игра.

— Игра, но опасная. Как только наступит утро, я позвоню нашему другу лейтенанту.

— Не надо.

— Почему, скажи на милость?

— Они вам не поверят. Лейтенант уже решил, что Альберт покончил с собой, и такое заключение вполне его устраивает. Из-за того, что со мной случилось сегодня, он возобновлять дело не станет. Мы можем быть стопроцентно уверены, что эти происшествия не случайны, но он поднимет нас на смех. Да и что он может предпринять?

— Полиция может проверить все алиби, — упрямо возразила Жаклин. — На тебя нападали трижды. Установив, кто, где и когда был, полиция, конечно, может выявить подозреваемого.

— Что они могут выявить? Вот вы сегодня сами присутствовали при нашем купании, вы можете кого-нибудь заподозрить? То, что случилось на лестнице, вообще так неясно, что можно счесть это совпадением. Мы же не знаем, когда потушили свет, когда игрушку оставили на ступеньке. А взять случай с машиной — мы и сами знаем, что Майкл в это время был где-то неподалеку. Дейна и Тед находились в центре — она собиралась походить по магазинам, а Тед потом завтракал с кем-то, живущим около площади Испании. Это только в двух кварталах от площади Барберини. Уверена, что и алиби других будет так же трудно проверить.

— Интересно, — заметила Жаклин. — Представители моего поколения, чуть что случится, сразу обращаются к полиции, а вы, молодые, инстинктивно ей не доверяете. Но в чем-то вы правы.

— Полиция не может сделать ничего, что не можем мы, — настаивала Джин, она села в кровати, ощутив прилив энергии. — Джеки, надо начинать со смерти Альберта. Если мы сможем доказать, что это не самоубийство...

— Как?

— Надо подумать! Наверняка можно за что-то зацепиться.

Жаклин села поудобней.

— В обстоятельствах его смерти мы ничего не найдем, — задумчиво сказала она. — Нож лежал рядом, он мог упасть, когда Альберт выпустил его из рук. Характер раны тоже подтверждает, что он мог нанести ее сам. Допытываясь, левша был Альберт или правша, ди Кавалло удовлетворенно кивал, значит, ответ его устраивал.

— Он был правша, — сказала Джин. — А это значит, что его мог зарезать тоже правша, стоявший сзади.