Настройка комплексов не требовала каких-то сложных действий, благодаря чему у меня появилась первая за последнее время возможность побыть наедине с собственными мыслями.

Всё, что происходило последнее время, весь этот вихрь информации, постоянные проблемы и невозможность остановиться хоть на секунду и подумать сделали своё дело. В голове сейчас был такой кавардак, что даже с Седьмым разобрать его было тяжело. И я не был настолько глуп, чтобы верить всем сторонам. Звезда, неизвестный Скульптор, Дэниэл и Император, представляющий существ или существо под именем «Непроницаемый». Верить им у меня не было никакого основания. И, что главное, во всех случаях я внутренне ощущал, что меня старательно подталкивают к выбору.

«Вероятность того, что нам не говорят всей правды, более чем высока, Носитель», — согласился со мной Седьмой. — «Однако, все версии сходятся в одном — проблема Соцветия заключается в Шпиле».

Я сделал движение, калибруя один из Метателей комплекса перед собой, продолжая размышлять. Единственным вариантом, который мне виделся, был разбираться во всём на месте. Уже внутри Шпиля. Там должно было находиться хоть что-то, способное прояснить происходящее сейчас с Соцветием и, главное, как это можно остановить. Почему-то веры в то, что Алиса сможет хоть что-то найти в базе данных Трибунала, у меня сейчас уже не было. Складывалось впечатление, что кто-то хорошо постарался уничтожить большинство упоминаний Шпиля, тем самым заметая следы. Кто и почему? Это отдельный вопрос.

— Так, тут готово, — я оторвался от Метателя. В прошлый раз, когда пользовался комплексом, оставшимся в столице грудой бесполезного хлама, заметил, что оружие было откровенно не настроено, приходилось на ходу менять и корректировать огонь. Хорошо хоть, с теми зарядами, которыми я пользовался особая меткость и не требовалась, но…

Появление Алисы в Арсенале отвлекло нас с Фомой от работы, позволил на пару минут передохнуть.

— Ну что, удалось что-то выяснить по Шпилю? — спросил я у сестры.

— Не так много, пара упоминаний как «объект вмешательства» высочайшего класса и на этом всё. Сами упоминания были в контексте происходящих разрушений. И после каждого декламируются одни и те же строчки…

Я прервал сестру, вдруг вслух сказав запомнившиеся слова неизвестного, которые уже слышал не раз.

— И просыпаясь сказал я: «Пленение — высшее благо. Нарушен закон вселенной, разбитое собралось вновь. Прах обратился в существо. Бедствие неотвратимо. Великий маятник качнулся в обратную сторону, создав прецедент. Вынесен приговор — забвение.

— Всё верно, они. Мне кажется, в них есть какой-то важный смысл. Мы что-то упускаем Ян.

— Возможно, знать бы только что, — я покачал головой, предположений пока не было никаких.

— В любом случае, я по дороге зашла в медблок, и Слава передала, что они нас ждут. Юле вроде бы стало значительно лучше.

— Отлично, — кивнул сестре и перевёл взгляд на стрелку, который оторвался от своего занятия и прислушивался к нашему разговору. — Фома, давай с нами, надо кое-что обсудить важное.

— Конечно, — согласился тот, отходя от комплекса, настройкой которого занимался.

— Только заскочим к Алексею, его это тоже касается.

Наконец, спустя несколько десятков минут мы все собрались в медблоке.