Зажмурив глаза, я потеряла способность двигаться и говорить, как всегда было в момент стресса. Страшно признаваться в таком людям, ведь они могут воспользоваться… Не знаю, как так вышло, но перед лицом опасности я не кричала, не просила о помощи и не защищалась… Просто стояла и смотрела! На то были свои причины родом из глубокого детства, но это не оправдание. Ни в случае с Алексом, ни сейчас.

– Только посмей, маленький Робби, и я снесу твою рыжую головку быстрее, чем рухнет твоя убогая конторка в Нью Йорке! – раздался разъярённый рык сбоку, и когда я открыла глаза, увидела лишь Алекса, который буквально на лету поймал руку брата и вывернул ее так, что тот буквально завыл, как девчонка, от дикой боли. – Тебе тридцать лет, болван! Неужели так ты собираешься решать проблемы в семье – кулаками?

– Перестань, Алекс, – из последних сил стараясь сохранить самообладание, прошептал он: – Сегодня сестра перешла всякие грани. Ты помог ей, а она проявила неуважение. Роза заслужила наказание…

– Мою сестру ты так же учишь уважению, а?! Женщину, которая родила тебе сына?! – разъярённо прорычал он.

Я видела, как и без того темные глаза Алекса почернели, как напряглись мышцы рук, натягивая темно синюю рубашку, как слегка удлиненные волосы на голове встали дыбом, делая из идеально уложенной прически неряшливый ежик. Он выкрутил моего брата так, что тому не оставалось ничего, кроме как стонать и просить о пощаде. По веснушчатым щекам тек не то пот, не то слезы, рыжие волосы растрепались, а слишком обтягивающая туловище рубашка треснула на спине.

– Отвечай, маленький Робби! – угрожающе прошипел Алекс, вернув мое внимание к себе.

В тот день я впервые поняла, насколько противоречивым являлся Алекс Аддерли. Пять лет назад, когда Карина впервые привезла с собой на каникулы брата, я увидела педантичного англичанина, который фыркал от любого несоответствия его канонам правильности. Не знаю, чем он так приглянулся бабуле, но уже на следующий год она пригласила его сама, и, о чудо, педант прибыл, только в обнимку с двумя светскими львицами в образе прожигателя жизни и бесчисленных капиталов. Каждый год он был разным, но не менялось одно: его взгляд. Каждый раз он смотрел на меня так, словно я букашка, ничто, помеха на его пути, пустое место. От его взгляда по всему телу проходил импульс, словно взрывная волна, после которой я запиралась в спальне и выходила из нее, только когда Алекса не было.

И сейчас, удерживая моего брата, он снова посмотрел на меня так, что пробрало до костей и свернулась кровь в венах. Словно ощущая опасность, я сделала шаг назад, а к глазам подступили слезы. Не знаю, что именно и у кого я просила, но с губ вырвалось судорожное:

– Не надо, прошу…

– Что именно не надо, маленькая Роза? – едва слышно отчеканил мужчина, а затем одними губами прошептал: – Показывать истинное место твоему брату или касаться тебя? Кажется, в обоих случаях ты оробела от восторга…

Воздух больше не глотался, хотя я пыталась вдохнуть полной грудью. Лишь черные глаза Алекса были передо мной, лишь их я видела… Что то странное происходило в тот момент, притягательное и отталкивающее одновременно. Хотелось коснуться капли пота на его лбу, чтобы убедиться – он на самом деле живой, а не робот из сказок. Но страх, сковывающий и парализующий, не давал возможности сделать и шага в сторону.

– Что тут происходит? – раздавшийся от дверей голос мамы, которая тут же бросила маленький саквояж на пол, разорвал нашу странную энергетическую связь с мужчиной напротив. – Алекс, что вы снова не поделили?

– Хлоя, парни сами разберутся, – устало одернул жену отец, вальяжно сев на диван и прикрыв уставшие глаза рукой. – Роза, нечего тебе смотреть на драки парней.