— Кто тебе нужен? — прошептал он. — Кого ты хочешь?

Комок застрял в горле Мэнди.

— Тебя, Джесс, только тебя.

Встав на колени у кровати, он прижался губами к чувствительной коже на ее бедре. Все ее тело нестерпимо запылало, бедра конвульсивно сжались. Подняв руки над головой, она схватилась за металлическую спинку кровати и зажмурила глаза от болезненного желания. Его губы медленно скользили по ее бедру, руки прикасались к горячей плоти. Для Мэнди это было пыткой, самой сладкой пыткой, какую только можно себе представить.

Джесс внезапно остановился и, подняв голову, встретил ее вопросительный взгляд. Она увидела в его глазах необъяснимую злость, но, стараясь не замечать ее, прошептала:

— Джесс, пожалуйста…

Джесс уже стоял без ботинок и носков, поднеся руку к верхней пуговице на рубашке. Мэнди, приподнявшись, попросила:

— Нет, позволь мне.

Дрожащими пальцами она расстегивала пуговицы, и каждое ее прикосновение к коже, словно электрический ток, пронизывало его насквозь. Его дыхание все учащалось. Сходя с ума от желания овладеть ею, Джесс нетерпеливо расстегнул пряжку на джинсах и снял их. Наклонившись над ней, он прижал ее к себе.

— Ты моя, Мэнди, — прерывисто сказал он.

Их губы соприкоснулись. Со стоном Джесс рухнул на нее и перевернулся так, что она оказалась поверх него.

С первым толчком его затвердевшей плоти Мэнди изогнулась, опершись руками о его грудь.

— Моя, — повторил Джесс сквозь стиснутые губы, — всегда моя.

— Да, — затрудненно дыша, сказала Мэнди, когда первая волна наслаждения овладела ею, — да-а.

Она закричала, почувствовав, как обжигающая струя хлынула в нее.

Мэнди медленно открыла глаза. Как трудно все же просыпаться после такой ночи любви. Кажется, что это только сон, проснешься — и все исчезнет, все пропадет с первыми лучами солнца. Она почувствовала ноющую боль между ног и нежно улыбнулась при воспоминании о ее причине. Повернувшись на спину, она убрала все еще влажные волосы с лица. Ах, как приятно почувствовать себя женщиной, его женщиной. Это действительно прекрасно — любить и быть любимой.

— Джесс!

Когда он не ответил, она приподнялась с кровати и осмотрела темную комнату. Что-то сдавило ей грудь. Он ушел. Просто взял и ушел. Как он мог так с ней поступить?! Ушел, не сказав ни слова, даже не попрощавшись.

Она вскочила с узкой кровати, подняла с пола свою юбку и надела ее. Вспомнив, что блузка все еще лежит на полу гостиной, она села на кровать и заплакала. Слезы так и лились из глаз. О Джесс! Как ты мог так поступить? Но в глубине души Мэнди знала, что часть вины за произошедшее лежит на ней. Он сделал то, чего она по-настоящему желала. Но испытывал ли он то же чувство, что и она? Разделял ли ее любовь?

Мэнди встала и посмотрела вниз. И что она там увидела? Его голубая рубашка лежала у кровати. Слезы опять покатились по щекам. Он оставил ее для нее, не взял с собой, видимо, для того, чтобы она помнила об этой страстной ночи, которая все расставила по своим местам. Она подняла рубашку, поднесла ее к лицу и вдохнула его запах. Ах, каким родным показался он ей! Глубоко вздохнув, Мэнди еще раз ощутила волнующий аромат любимого тела. Она надела сапоги и тихо вышла из комнаты.

Только за пределами сарая она накинула на себя рубашку и побежала к дому. Не хватает еще, чтобы кто-нибудь из работающих на ранчо заметил, что она возвращается домой полуодетой. Уже очутившись на кухне, она с силой захлопнула за собой дверь и сбросила сапоги.