|
Я на цыпочках подошла поближе. Совершенно очевидно, что в ящике кто-то рылся… Вдруг женщина застонала. Я нагнулась над ней, но она по-прежнему была без сознания. Может, лучше уйти? А то еще неприятностей не оберешься. Вдруг ее кто-то ударил, и она потеряла сознание? Я внимательно присмотрелась, нет ли крови. Нет. И все-таки… «Скорую» я вызвала, совесть моя чиста, а вот лишние неприятности мне ни к чему. Но с другой стороны, если я вернусь домой и расскажу всю правду, мне никто ни за что не поверит! Скажут, что так просто не бывает! Папа поднимет шум… И тут я услышала голоса на площадке. И кинулась к двери.
– Вызывали «Скорую»? – Да, да, сюда, пожалуйста! – Что тут у вас? – спросила женщина в белом халате. – Вот, смотрите! Женщина пощупала пульс, посмотрела веки. – Давно это с ней? – Не знаю, я пришла, а она лежит… – Это твоя мама? – Нет, я вообще первый раз… – Давай-ка положим ее на диван! Леня, помоги! Молоденький парнишка, тоже в белом халате, помог нам перенести хозяйку квартиры на диван. Врачиха сделала ей укол, и через несколько минут женщина открыла глаза. – Что такое? – слабым голосом спросила она. – Вы кто? – Я врач «Скорой помощи»! Вам полегче? – Голова очень болит. Но как вы сюда попали? – Нас вот эта девочка вызвала. – Какая девочка? Ты? А кто ты? – Я Ася Монахова, я пришла на урок… а вы лежите… – Ася Монахова! Пойди на кухню и принеси чашку горячего чаю, сладкого! – распорядилась врачиха. Я побежала на кухню. Легко сказать – принеси чаю! Откуда я знаю, где тут чай… Но кухня была в таком образцовом порядке, какого я никогда еще не видела. На узкой полке стоял длиннющий ряд красивых баночек с надписями. Ага, вот сахар, а вот чай! Через несколько минут я отнесла в комнату стакан горячего сладкого чаю. – Молодец! – сказала врачиха. – Вот, выпейте, Татьяна Мироновна. – Я не люблю сладкий чай. – Это не чай, это лекарство! Вам это необходимо! Давайте, я вам помогу сесть поудобнее! Она ловко подтолкнула подушку под спину Татьяны Мироновны. – Вот, а теперь пейте! Татьяна Мироновна взяла стакан и отхлебнула чаю. – А вы правы, хорошо… Хоть и сладко, – улыбнулась она. – Ну что ж, мы с вами обо всем договорились, на ночь выпейте ношпу с валокордином, а утром вызовите своего врача. Будьте здоровы, а мне пора! Где тут можно помыть руки? Через несколько минут она ушла. Мы остались вдвоем. – Девочка, как ты сюда попала? – слабым голосом спросила Татьяна Мироновна. – Я пришла к вам на урок… – Ах да, ты же внучка Потоцкого… я совсем забыла… бедненькая, ты, наверное, очень испугалась? – Вообще-то да. – Ты посидишь немножко со мной? Мне как-то боязно… Скоро муж должен прийти, тогда… – Конечно, не беспокойтесь! Может, вам еще чаю налить? – Пожалуй. Только сахару поменьше… Я побежала на кухню за чаем, а когда вернулась, заметила, что на бледном лице Татьяны Мироновны проступила краска. – У вас уже совсем другой вид! Вы не такая бледная… – Асенька, а как же ты вошла в квартиру? – Дверь была открыта! – Как? – Я звонила, звонила, даже к соседям сунулась, но там тоже никто не открыл… А потом кошка замяукала, я до двери дотронулась, а она оказалась открытой. |
