— Они не созданы по нашему образу и подобию. Если бы только вы поняли, что скоро вас не будет интересовать...

Джерольд со стуком поставил стакан на стол и встал с напряженным лицом, стиснутыми губами.

— Давайте уйдем отсюда, — сказал он. — Мне не нравится чувство, словно за мной наблюдают.

Бетти вышла вместе с ним с веселой улыбкой на губах. Они поймали такси и поехали в ресторан. Джерольд ел мало. Мысли его вертелись, как белка в колесе.

Потом они танцевали в садике на крыше. Внизу лежал Нью-Йорк. Джерольд повел Бетти на террасу, где они стояли, глядя на расстилающийся внизу город.

— Мы сейчас на вершине, — сказал, наконец, Джерольд. — Я имею в виду Человечество. Все остальное — долгий путь вниз.

Она плотнее завернулась в кофточку.

— Мы не узнаем об этом. Может быть, это даже не путь вниз.

— Управляемые... Нет, даже не так. Нас гонят, как стадо. А мы даже не понимаем, что не идем по своей воле. — Он поглядел на тусклые огоньки Бруклина. — Люди во всем мире что-то планируют, борются, страдают и мучаются, потому что думают, что все это имеет смысл. Они борются за то, что, как они думают, они сами хотят. И если, в конечном итоге, они получают желаемое, то лишь потому, что этого же хотят роботы. Мы — слепые, идущие во тьме. Даже хуже, чем просто слепые. Если только... — Его пристальный взгляд прошел по пустому небу, тщетно ища там ответа. — Что же дальше? Человек не завоюет звезды. Это так и останется мечтой, одной из тех, что никогда не будут осуществлены. К звездам полетят роботы. У них не будет трудностей в создании космических кораблей. Возможно, они могут сделать это прямо сейчас, только еще не готовы. А мы-то боялись, что высшей расой станут люди-мутанты!

Бетти ничего не ответила. Когда Джерольд повернулся к ней, она с готовностью подняла лицо, словно ожидая, что его губы начнут искать ее. В их поцелуе не было страсти: в нем было что-то более глубокое, какой-то слепой, отчаянный поиск уверенности, голод, который никогда не сможет быть насыщен. Они были людьми, желавшими, жаждущими недосягаемого. И горько было осознавать это.

Внезапно Джерольд сделал шаг назад. В глазах Бетти отражались огоньки раскинувшегося внизу города. Она была такой теплой, человеческой, доступной — но все это было неважно.

— Я... ужасно доверчивый, — неуверенно произнес Джерольд.

— Вы сами видели их. Разве это вас не убедило. Они существуют.

— Я предполагаю, что так. Вот потому я и чувствую, что безнадежно пытаться что-либо сделать.

— Совершенно безнадежно.

— И все равно... — Наступила тишина, после долгой паузы Джерольд продолжал: — Неужели в мире нет места, куда не простерлась бы их власть?

— Такие места есть, но плохие. Места, не имеющие значения. Они управляют лишь ключевыми районами, и больше им ничего не нужно. — Она шагнула вперед и прижалась к нему. — Я так одинока, мистер Майк Джерольд. Мне нравится, когда вы обнимаете меня. Вы знаете, что может произойти с нами дальше?

— Что? — тихо спросил он.

— Бракосочетание, — сказала она, чуть пожав плечами. — Или нет. Это не имеет значения. Все равно вы будете обработаны. Это неизбежно. Вы не сможете никому рассказать о роботах. Было хорошо провести с вами время. Я могу говорить правду, потому что знаю, что это все пройдет впустую.

— Я буду бороться, — заявил Джерольд. — Роботы не могут быть неуязвимыми.