— Силен? Почему?

— Попробуй-ка поджарить каштаны под водой, на глубине десять метров! — прыснул Артур.

Мишель шутя погрозил другу кулаком.

— Ладно, курс на ферму! Я голоден как волк! — добавил остряк.

Все четверо молча пошли по тропе. Наконец приключение предстало перед ними в своем истинном свете. До сих пор Мишель, несмотря на свое открытие, не был до конца уверен, но теперь все стало ясно: Селестен Пуа точно знал, где спрятан клад Адриана Маруа (откуда — это еще предстояло выяснить) и хотел заполучить сокровище с помощью наследников того самого человека, на которого пало несправедливое обвинение в краже!

— Ты прав, Артур, — сказал Мишель, — наш приятель Пуа и вправду силен, хоть и кажется простачком…

— По крайней мере сам он наверняка считает себя большим ловкачом и тайком над нами посмеивается!

— Значит, наша задача — поменяться с ним ролями!

— Считай, что это уже произошло, раз мы знаем, что он затеял. Теперь надо подумать, как достать сокровище и одновременно доказать всем невиновность дяди Антонима.

— Мы с Мишелем ломали над этим голову, пока вас не было, — вставила Мартина. — Вертели, прикидывали и так и этак, но ничего не придумали. Трудная задачка!

— Ничего, рано или поздно кого-нибудь осенит! — отозвался Артур. — Пока нас четверо и мы вместе, для нас нет ничего невозможного!

Он произнес эти слова с такой напыщенностью, что друзья, не выдержав, расхохотались.

В этот день Мишель больше не нырял. Селестен колебался и, казалось, готов был решиться продолжить поиски, даже рискуя возбудить любопытство Вержю или случайных прохожих, но в конце концов скрепя сердце отложил работу до завтра.

На следующее утро Мишелю удалось вынуть два камня; под ними стена была замазана известью, перемешанной с мелкими камушками, при виде которых сердце мальчика радостно забилось.

«Совсем непохоже на кладку стены, — отметил он. — Это явно делал не профессионал… сработано не слишком умело».

Слой извести был толстый, и действовать теперь следовало очень осторожно. Всякий раз, натыкаясь на что-то твердое, Мишель пугался — а вдруг это и есть клад? Не зная точно, где он находится, какой величины и на что вообще похож, мальчик боялся повредить «кубышку» и не хотел рисковать.

«Нет, это, пожалуй, слишком, — подумал он, орудуя молотком и долотом. — Я тут вкалываю ради Луи Вержю… который нас на дух не переносит!»

Но ведь он старался и для Франсины тоже… Девушка с самого начала показалась ему симпатичной.

Вскоре из-под слоя извести показался уголок клеенки: в стену был замурован аккуратный сверток. Мишель отложил молоток, с величайшей осторожностью расчистил это место руками и потянул за уголок. Ему удалось оторвать кусок вощеной бумаги, но клеенка не поддалась.

«Кажется, я у цели», — сказал он себе.

Стоило ли доставать клад сегодня же? Мишель еще два-три раза ударил молотком — так, на всякий случай. У него мелькнула мысль вынуть «кубышку» и оставить ее в погребе.

«А что если сверток слишком легкий? Тогда он всплывет… Нет уж, пусть лучше побудет пока здесь!»

Мальчик положил инструменты на то же место, что и вчера, и поплыл к лестнице.

«Я, наверно, пробыл сегодня под водой не так долго… Совсем глупо получится, если Селестен что-то заподозрит».

Вдруг он почувствовал, что задыхается.

«Баллон кончился!»

Но вместо того чтобы подключить второй, Мишель перекрыл доступ воздуха и энергично заработал ногами, чтобы быстрее всплыть.