— Ни в коем случае.

— Почему?

— Загубят. Лечить будем сами.

Спорить я не собиралась. Изучала сеть, и только потом нашла тоненький прорех в ее плетении. Да, это подходило. Если знать, как лезть, то он был идеальным вариантом. Через две минуты, абсолютно обессиленная, я свалилась у ног сенсея. Тот помог мне подняться, подхватил Женьку. У меня дома мы были через полчаса.

— С тобой подняться? — спросил он.

— Нет, спасибо, сенсей.

— Не за что, девочка.

Я улыбнулась, вышла из машины, подхватила Женьку и понесла домой.

В квартире было тихо. Цезарь встречал меня у дверей. На какое-то мгновение, мне почудилось что-то странное в его глазах, но я не захотела на этом останавливаться. Но уже корабельным ревом взревела интуиция, и я вновь повернулась к котенку. В следующий миг я увидела мир черно-белым, как открывается дверь. На пол падает совсем маленькая безделушка. Как котенок берет ее в зубы и выкидывает с балкона.

Почесав Цезаря, я вышла на балкон. Внизу что-то сияло нестерпимо черным светом.

— Что это означает?

— Тебе про котенка или про то, что внизу.

— Цезарь.

— Слишком долго живет с тобой рядом. Он словно принял на себя немного твоих способностей. Крохотную капельку, которую ты не заметила. Но он теперь может тебе транслировать вот такие картинки.

— А внизу?

— Какой-то черный артефакт. Точнее не скажу, надо видеть было ближе, а не так. Но подходить к нему, чтобы рассмотреть — не советую тебе тем более.

— Хорошо. Что делать сейчас?

— Женьку вымыть. Уложить спать. Кота рядом с ней. Самой тоже спать, а то видок у тебя, краше в гроб кладут.

— А потом?

— Утром думать будем, — отрубила Янта.

Пришлось ее послушать. Тем более, что на споры просто не осталось сил.

Утром я поднялась сама. Зашла к Женьке, та металась во сне. Видно, снилось что-то не очень хорошее. Я присела рядом с ней, скользнула рукой по ее лбу и изумленно уставилась на свою ладонь, которую закололо. Рисунок линий на некоторое время покрылся инеем.

— Плохо дело, — зрение дернулось и вновь приобрело четкость. Янта помолчала. — То, что на ней мы не снимем.

— Что это?

— Это проклятье Хаоса.

— А поподробнее? — спросила я, чувствуя уже недоброе.

— Подробнее… В начале инквизиции, одна ведьма ужасно не хотела умирать. И когда она решилась, всю ночь она плела страшное заклятье, вплетая в него извечную силу Хаоса. На следующее утро за ней пришли.

Инквизиторы, поволокли на костер. Она сопротивлялась, конечно, но силы изначально были неравны. Уже когда подожгли костер, она кинула сеть на старшего инквизитора, который не обладал никакими магическими способностями.

— Подожди. Как это никакими?

— Когда жгли ведьм, на них натравляли уже знакомые тебе.

Инквизиторы, а ловили их и жгли обычные люди… — Янта помолчала. — После того, как заклинание упало на поджигателя, тот упал замертво.

Ведьма умерла, все силы мгновенно покинули ее.

— То есть она бросила матрицу заклинания и отдала ей все силы?

— Да. После этого началась великая Зима. Лед и снег были повсюду.

Люди умирали от холода и от голода. Страшное время это было. Но.

Ледяной король, так прозвали инквизитора, все не успокаивался. Он оказался слишком слаб, чтобы сопротивляться этому заклинанию. Потом его все-таки поймали…

— Что делать с Женькой?

Дух мне не ответила, поскольку единственным возможным вариантом, и я это знала, было только одно — убить ее.