– Но… кто же этим занимается: ворует животных, которым грозит вымирание?! – ужаснулся я.

– Браконьеры, – сказал Фаррин Гарсия. – Я уверен, что за одну такую исполинскую саламандру коллекционеры готовы заплатить сто тысяч долларов, если не больше. Возможно, единственная самка сидит теперь одна в каком-нибудь террариуме и не оставит потомства. Что, если из-за этого вымрет целый вид?

– Жуть!

– Да. А на прошлой неделе были и другие случаи. Орнитологи обнаружили исчезновение нескольких приморских воробьёв, находящихся под угрозой вымирания. Кроме того, пропали несколько легендарных орхидей-призраков – очень редких.

– Но как же эти типы их разыскали? – недоумевал я.

Мистер Гарсия вздохнул:

– Один исследователь допустил ошибку и указал в научной статье, где он после многолетних поисков обнаружил несколько экземпляров. Увы, такие статьи читают и преступники.

– Ничего себе. – Я рассматривал фото у него на планшете. Приморский воробей выглядел довольно невзрачным, как и орхидея-призрак с нежно-белыми цветками, напоминающими ножки. Но си́рен меня впечатлил: у него жабры по бокам головы походили на перья, а длиной он был почти с руку. Мне он напомнил гибрид угря и редкого гигантского головастика из Южной Америки – аксолотля. Пока я разглядывал фотографии, у меня закралось нехорошее подозрение. Я вспомнил, что в болотах Эверглейдса мы видели людей Алана Дорна… с ёмкостями в руках. Неужели они прихватили что-то из заповедника? – Может… – осторожно начал я, но Фаррин, листая документы, меня перебил:

– Сменим тему: не хочешь заглянуть ко мне в гости в Ки-Уэст? Я бы познакомил тебя со своей маленькой дочкой – ведь вы с ней родня…

– С удовольствием! – От радости я забыл, что собирался сказать. Да наверняка это полнейшая глупость. Алан Дорн – славный оборотень из Калифорнии, без его помощи нам бы не удалось задержать кролика-шпиона. Но может, стоит в ближайшее время ещё раз обсудить это с мисс Уайт. – Кстати, а Барри признался? – спросил я.

– В чём?

– Что он тоже выполнял поручения Леннокс. Иначе откуда у него деньги на украшение для Кармен и видеокамеру? – Я почувствовал себя ябедой, хотя терпеть не мог Барри.

– А, ты об этом, – пожал плечами мистер Гарсия. – Нет-нет, насколько я знаю, Барри в этом не участвовал. Он разбогател при печальных обстоятельствах: у него умерла тётя и оставила ему небольшое состояние.

– Вот оно что. – Бедный Барри. Он потерял родственницу, а я беспочвенно его подозревал. Нужно попытаться быть с ним приветливее. А может, и не стоит.

В субботу мы с Джаспером решили посмотреть, не можем ли мы чем-нибудь помочь нашим монтажёрам. Они всё ещё корпели в компьютерном кабинете.

– Они хоть позавтракали? – спросил я одноклассников.

Блю покачала головой:

– Ещё с голоду помрут… Отнесу им чего-нибудь. – Она сходила на кухню за пирожками из слоёного теста с мясом.

Когда в субботу после обеда стали съезжаться родители, монтажёры всё ещё не появились.