Но тут Рокет молниеносно скинул куртку и набросил ей на голову. Пока лжеполицейская пыталась избавиться от куртки, Токо и Финни снова её повалили. Ноэми-пантера всем своим весом придавила женщину к земле, не давая ей подняться, и, не обращая внимания на её крики и трепыхание, слегка прикусила ей загривок.

– Фу, невкусно, – сообщила Ноэми. Наверное, в нос ей ударил запах парфюма. – А ещё от неё воняет!

– Донк! Помоги мне! – взвизгнула лжеполицейская, но сообщнику было не до неё.

Мистер Качок, растолкав локтями столпившихся учеников, забрался на сцену. Что он задумал? Вряд ли сделать объявление – может, захватить заложника? Выбор у него большой: Оливия скорчилась за синтезатором, Крис опустил микрофон, Леонора вытаращила глаза, а повар Джошуа в потрясении застыл за ударной установкой, лихорадочно соображая, куда бы спрятать четыре щупальца.

Мистер Качок, которого, судя по всему, звали Донк, схватил микрофон и проревел:

– У вас десять секунд, чтобы принести мне проклятую подлодку!

В лагуне тревожно засвистели три дельфина. Преступник выхватил нож и огляделся, кому бы приставить его к горлу. На свою беду, он выбрал лидера группы – худую высокую Леонору, способную превращаться в электрического угря. Он схватил её, грубо прижал к себе, и… его шарахнуло током. Его отчаянные вихляния напоминали неведомый танец, а вопль наверняка сошёл бы за пение в группе, исполняющей дэт-метал.

Жаль, шестисот вольт не хватило, чтобы его вырубить. Многорукий Джошуа стал лупить его сзади барабанными палочками по голове, но это не помогло. Вне себя от злости, Качок опрокинул барабаны, сбил с ног Линуса (тот впервые играл в группе на арфе) и попытался сцапать Оливию. Но тут Крис, оправившись от потрясения, схватил за гриф электрогитару Леоноры и обрушил на голову злоумышленнику.

– Моя гитара! – взвыла Леонора. Крис закатил глаза.

Инструмент перенёс столкновение лучше, чем Донк. Тот пошатнулся, схватился за голову и свалился (без ножа) со сцены как срубленное дерево. Падая, он угодил башкой в огромную стеклянную чашу с пуншем и, облепленный апельсиновыми и лимонными дольками, опрокинул стол с закусками. Стоящие поблизости ученики отпрянули. Некоторые прижимали к уху мобильники – наверное, в полицейском участке не смолкал телефон.

Тип оказался на удивление выносливым. Пошатываясь, он поднялся на ноги и стал дико озираться, напомнив мне бойцового пса, чуть не напавшего на меня в Майами. Я испугался за ребят, которые ещё не успели разбежаться по хижинам, а, глазея, стояли вокруг. Мисс Уайт атаковала гангстера, но даже ей не удалось заломить ему ручищи за спину. Донк мощным броском швырнул её наземь, и мисс Уайт, наполовину оглушённая, распростёрлась на песке. Боже! Теперь мы обречены. Пока ещё никого серьёзно не ранили, но это лишь вопрос времени. Возвращать лжеполицейским подлодку, чтобы их задобрить, теперь уже поздно.

– В воду! Надо завлечь его в воду! – крикнул мистер Гарсия.

– Вот именно, – раздался у меня в голове мрачный голос Ноя. – Сбросьте его к нам – мы уже придумали, как с ним поквитаться!

Очень хорошо. На суше Донк в своей стихии, но в воде ему нас не одолеть.

– Подлодка в ангаре! – крикнул я противнику, указывая на сарай. – Забирайте её и проваливайте!

Как ни странно, это подействовало: мистер Качок тяжёлой поступью двинулся туда, расталкивая учеников, не успевших вовремя отскочить. Распахнув дверь ангара с такой силой, что та слетела с петель, он вошёл внутрь и шагнул на узкий, не шире метра, причал, к которому была пришвартована «Турборыба».