Сантана неожиданно оторвался от своих бумаг, и их глаза встретились. Сердце в ее груди словно пронзили тысячи ножей. Сколько бы Николь ни пыталась убедить себя в обратном, но она все еще любила сидящего перед ней мужчину.

– Хочешь пить? – спросил он неожиданно, и его рука потянулась к кофейнику за баром. – Есть минеральная вода или сок, если не хочешь кофе.

– Минеральная вода была бы в самый раз. – Николь наблюдала, как Люк открыл одну из бутылок и наполнил хрустальный бокал.

– Спасибо. – Она осторожно приняла бокал, изо всех сил стараясь не прикоснуться к его руке.

– Надеюсь, завтра все будет иначе, – неожиданно произнес Сантана. В его тоне явно сквозила насмешка.

– О чем ты?

– О тебе. Тебя будто что-то нервирует.

– Слушай, насколько я помню, мы все еще на работе, верно? – вспыхнула Николь.

Люк кивнул.

– Ты права.

Телефонный звонок снял возникшее в салоне машины напряжение, и Николь с облегчением вернулась к своей работе. Сантана прав. Если это напряжение сохранится, скоро она просто не сможет нормально работать.

– Ах, здравствуй, Эмбер, – приветливо произнес Люк. – Я как раз еду в аэропорт. Ты нашла тот отчет? Просто замечательно. Что ж, если так, то это значительно облегчит мне жизнь… – Мужчина засмеялся над тем, что услышал в ответ. Это был ленивый, чувственный смех, заставивший пульс Никки участиться. Нахмурившись, она попыталась сконцентрироваться на лежащих перед ней бумагах.

– Да, хорошо… Увидимся, – сказал он и снова рассмеялся.

Люк, очевидно, находил Эмбер чрезвычайно занимательной. Николь едва не поддалась детскому желанию заткнуть уши пальцами. Ей вдруг нестерпимо захотелось не слышать, как он разговаривает с этой красоткой. Увидимся для чего? Ужин… постель?

– Да, приму к сведению. Хорошо, пока.

Сантана положил трубку. В салоне вновь повисла гнетущая тишина. Николь бросила взгляд на отчет. Боже, какая глупость. Эмбер работает на Люка. Пусть она готова молиться на него день и ночь как сумасшедшая, но это не означает, что между ними что-то было. А если и было, то продолжения вряд ли можно ждать. Через несколько месяцев Сантане станет скучно, и он отправится на поиски новых ощущений. Правда, легче от этого Николь не стало. Одна мысль о том, что Люк может целовать другую… увлекать ее в постель… наполняла Николь нестерпимым отчаянием. Глупо, но женщина ничего не могла с собой поделать.

Что-то подобное она испытывала после развода, когда Патрик ушел. Но тогда у Николь было гораздо больше причин тосковать. Она была замужем пять лет, и муж не просто оставил ее ради другой, но ради женщины, беременной его ребенком.

Никки до сих пор помнила то щемящее чувство в груди, когда он сообщил эту новость. Словно ей вонзили нож в сердце. Патрику даже хватило совести сказать, что он до сих пор любит ее.

– Сначала все было просто забавой, – грустно сказал он. – Просто маленькое приключение. Я никогда не хотел ранить тебя. Но то, что у нее будет мой ребенок… Теперь я не могу все бросить. Я должен поступить правильно.

Поступить правильно! Хорошая шутка. Николь сказала тогда, что если бы он хотел поступать правильно, то не завел бы себе любовницу. Николь была в бешенстве. Она едва не возненавидела весь мир за эту жестокую несправедливость. Почему это не мог быть ее ребенок? Но она сумела взять себя в руки и попыталась устроить свою собственную жизнь. И пообещала себе, что больше ни один мужчина на свете не сделает ей больно. Забывать о своем обещании она не собиралась даже сейчас.

Николь прикусила губу и попыталась напомнить себе об этом.