Скиппер бросает свою даму и подходит к Кэрри. Она спрашивает его, почему он вечно с кем-то целуется.

 — Для меня это дело чести, — отвечает он и обращается к Мужчине Ее Мечты: — Нет, ты видел, как я ее?!.

 Скиппер подходит к Риверу:

 — Слушай, а что это ты меня совсем забыл? Меня в последнее время все динамят. Это что, из-за Марка? Я ему не нравлюсь, да?

 — Если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, ты и всем остальным перестанешь нравиться, — предупреждает Ривер.

 В ванной кто-то блюет.

 К часу ночи весь пол залит алкоголем, а ванная оккупирована любителями покурить. Елка уже три раза падала на пол, и никто не может найти свое пальто.

 Стенфорд говорит Риверу:

 — Все, сдаюсь. Я в этих делах собаку съел, но чем черт не шутит, может, Боун и правда натурал.

 Ривер смотрит на него невменяемым взглядом.

 — Нет, ты только посмотри, Ривер, — произносит Стенфорд, неожиданно впадая в блаженную эйфорию, — какая у тебя елка. Красотища!..

 23

Восторг и скорбь прожигательницы жизни: он богат, влюблен… уродлив

 Выходя из «Бергдорфа», Кэрри столкнулась нос к носу с Банни Энтвисл.

 — Радость моя! — воскликнула Банни. — Сто лет тебя не видела! Шикарно выглядишь!

 — Ты тоже, — ответила Кэрри.

 — Слушай, ты просто обязана со мной пообедать! И никаких но! А то меня опять Амалита Амальфи продинамила — она, кстати, тоже здесь, и мы до сих пор общаемся.

 — Наверное, ждет звонка от Джейка.

 — Она что, до сих пор с ним?! — Банни откинула свои светлые волосы, и они заструились по меху соболиной шубы. — У меня уже столик заказан в «Двадцать один». Ну пожалуйста! Меня здесь целый год не было, надо же мне оттянуться!

 Банни было что-то около сорока, но она все еще была хороша собой — безупречный голливудский загар только подчеркивал ее красоту. В прошлом киноактриса, в свое время она была самой заядлой тусовщицей Нью-Йорка и вела настолько безбашенный образ жизни, что ни одному нормальному мужику и в голову бы не пришло на ней жениться, зато каждый норовил затащить ее в постель.

 — Столик на двоих, — попросила Банни. — Где-нибудь в уголке, чтоб никто не мешал и можно было курить.

 Они присели, и Банни прикурила кубинскую сигару.

 — Для начала — как тебе новость?! Хороша свадебка!

 Она имела в виду газетную заметку о бракосочетании Хлои, их общей знакомой — все еще редкой красавицы, невзирая на свои тридцать шесть, — с невзрачным персонажем по имени Джейсон Джинглси. Церемония должна была состояться на Галапагосе.

 — Ну… богатый, умный, милый… — ответила Кэрри. — Он, в общем, ничего…

 — Ой, я тебя умоляю! — Банни закатила глаза. — Джинглс — вообще разговор особый. За таких замуж не выходят. Друзья из них, может, и хорошие — выслушают, утешат, помогут — вот и шепчешь себе в ночи, когда уж совсем припрет: «Ничего, на крайняк выскочу за Джинглса, с ним хоть с голоду не помрешь». А потом просыпаешься, приходишь в себя и понимаешь, что придется спать с ним в одной постели, смотреть, как он чистит зубы, и все такое.

 — Мне тут Сандра рассказывала, как он ее однажды домогался, — вспомнила Кэрри.