Плюнув на размышления, я переключил телевизор на местный канал и прибавил звук. Вон оно как, оказывается, уже всем сообщили, в криминальных новостях показывают, диктор скорбным голосом говорит. Известный бизнесмен, владелец заводов газет пароходов… при не до конца выясненных обстоятельствах… следствие прорабатывает все версии… предположительно связано с его профессиональной деятельностью… по другой версии – бытовой конфликт…

Последнее, что бросилось мне в глаза, прежде чем их начала застилать красная пелена ненависти, – это рожа заместителя начальника УВД, того самого, что запомнился в балахоне с капюшоном, вонзающим кинжал в тело моей жены.

– Это дело представляет особую важность для следственных органов, пока сведений недостаточно, но могу с уверенностью сказать, что мы приложим все силы, чтобы убийцы были найдены и наказаны по всей строгости…

Когда я очнулся, телевизор лежал на полу, будучи безнадёжно сломанным. Правая рука окровавлена, с пальцев капает кровь. Что это? Приступ? Полная потеря контроля над собой? Плохо, очень плохо. Мне надо быть всегда спокойным и хладнокровным, только так я смогу выполнить то, для чего живу. Я плеснул на руку водки из стакана и потянулся в шкаф за бинтом.

Глава пятая

Утром меня разбудил звонок. Это было неожиданно и наводило на кое какие мысли, людей, знающих мой номер, можно пересчитать по пальцам одной руки, оставалось надеяться, что это какая нибудь реклама.

Но надпись на дисплее заставила немедленно нажать на приём.

– Тёма? Да, привет, – я старался говорить непринуждённо.

– Здорово, Макс, – голос Темы был хриплым, явно с бодуна. – По поводу нашего разговора, там… короче, есть о чём говорить. Надо нам встретиться.

– Понял тебя, встретимся, – я посмотрел на часы. – Устроит сегодня в два?

– Вполне, я отдыхаю, где?

– Знаешь на углу Карельской и Войкова кафешка есть?

– Знаю, – он растерялся, – только в кафешке как то…

Ага, значит, у него что то с собой будет.

– Не в самом кафе, там его справа обойти, под аркой, дальше площадка детская. На дальней лавочке буду тебя ждать.

– Ага, понял, – сказал он и положил трубку.

Так, ситуация несколько изменилась, теперь убивать станет легче. Или не станет, если мастер что то затупил. До двух ещё есть время, сейчас пойду бегать, потом в душ и обедать, а уже потом на встречу. Если всё пройдёт гладко, успею ещё и на вечернюю тренировку.

К двум часам я уже стоял, полный благостных надежд, неподалёку от упомянутого кафе. Помимо денег, необходимых на случай, если Тёма с подельниками выполнил заказ (вероятно), я прихватил с собой три банки светлого пива, на случай если он страдает от похмелья (точно). Встал нарочно так, чтобы видеть и вход в кафе и, через небольшую арку, ту самую детскую площадку, вдруг у него случится приступ топографического кретинизма, а позвонить не сможет.

Но, к счастью для нас обоих, ничего подобного не случилось, Тёма прибыл почти вовремя (десять минут для него – это не опоздание), уже хорошо опохмелившись и с многообещающим пакетом в руке. Он был моим ровесником, но выглядел, как и я, старше своих лет. Красивое лицо портила припухлость от постоянных возлияний, сдаётся мне, что цирроз печени его догонит через пару лет. А жаль, мастер редкий, просто талант. Вдобавок, ещё и одет, если не как бомж, то как дворовая шпана точно, спортивный костюм и кеды, а на голове замызганная кепка.