Все еще дрожа, Жасмина поднялась и осмотрела палатку в поисках своей сумки. Она увидела ее в противоположном конце палатки и уже было направилась к ней, как вдруг услышала крики Рона.

— Что случилось?

— Моя нога… у меня, кажется, перелом…

Присев рядом с ним, она закатала брюки у него на ноге. На голенище сапога внизу виднелись следы множества зубов. Она осторожно расстегнула сапог и, отогнув его края, обнаружила огромный синяк.

— Пошевелите ногой.

Она ощупала кость.

— Не думаю, что она сломана. Садитесь, я вас перевяжу.

Еще раз взглянув на Марка, она принесла свою сумку.

Спустя полчаса они все еще молча сидели в общей палатке, прислушиваясь к завыванию ледяного ночного ветра.

Марк уже принял успокоительное, а его рука была туго забинтована. Наконец он сказал:

— Нам нужно найти способ сбежать отсюда, и причем как можно скорее. Генераторы не работают. У нас почти не осталось продуктов. Мы могли бы сесть в «лендровер» и…

— И куда же мы поедем? — перебил его Рон. — Крестьяне любой из трех деревень убьют нас, как только мы приблизимся. Я уверен, что феллахи уже расставили посты. Нам не добраться и до Бени Хасана — просто не хватит бензина. А если мы останемся здесь…

Он так и не договорил. Когда Рон заметил, в каком состоянии находятся Холстиды, его возмущение по поводу их трусости сразу же улеглось. Сенфорд держал у носа уже целую окровавленную простыню, проснувшись, он обнаружил на своих брюках кровавое пятно, которое теперь становилось все больше. Алексис находилась в трансе, и с ней было бесполезно разговаривать.

Рону стало жаль их. Теперь, когда Жасмина перевязала ему ногу, он почувствовал себя намного лучше. Марк тоже отошел и уже сидел на скамейке, а Жасмина сумела справиться со своей истерикой. Спасение группы зависело теперь только от них троих.

— Что это… были за существа? — спросил Холстид слабым голосом.

Марк старался не смотреть на него. Его лицо там, где на нем не было пятен крови, было мертвенно бледным, а глаза глубоко ввалились в глазницы.

— Не знаю, — тихо ответил он и закрыл глаза, вспоминая то, что с ними произошло.

На самом же деле он знал, что это были посланцы Ам-мута Пожирающего, ужасного чудовища, которое, как считали древние египтяне, сидит в преисподней рядом с весами правосудия, готовое проглотить сердце умершего, если Осирис, судья мертвых, признает того лжецом. Марк закрыл лицо руками: ему вдруг снова вспомнилась парящая в воздухе голова Абдулы. Только Абдула пришел ему на помощь, когда все остальные бросились бежать. Абдула, тело которого, накрытое простыней, лежало теперь в рабочей палатке и начинало уже разлагаться.

— Экзорцизм.

Марк поднял голову:

— Что ты сказал?

— Помнишь ту статью, которую я не так давно написал для «Национальных исследований»? Та, в которой говорилось о древнеегипетском экзорцизме? — быстро проговорил Рон.

Марк кивнул.

— Если я найду подходящие слова…

— Ты шутишь!

— Почему же? Если мы не можем покинуть это дьявольское место, то нам нужно попытаться как-нибудь по-другому избавиться от этой чертовщины!

— Рон, нам нужно подумать о том, как мы можем вырваться отсюда! Двое из нас тяжело больны! Кто-то один должен отправиться за помощью!

— Дэвисон… — попросил Холстид слабым голосом. — Мы должны сделать то, что говорит Фэрмер. Это наша единственная надежда…

— Это пустая трата времени!

— Марк, демоны не дадут нам уйти.

Марк вскочил:

— Я все равно попытаюсь это сделать, будь уверен!

— Что ты собираешься предпринять? — спросила Жасмина.