Анатолий Мошковский. Семь дней чудес
СИНЯЯ КОРОБКА
Боря защелкнул на замок портфель, натянул куртку и шагнул к двери, но тут зазвонил телефон. Маленький и черный, он стоял на столике в передней и звонил громко и требовательно. Не звонил, а давал короткие пулеметные очереди. Кто в такую рань? Боря даже оробел и с опаской снял холодную трубку. – Слушаю… Кто это? – Привет, это я, – бодро сказала трубка, и Боря узнал Глеба. – Что новенького? Ничего? – Ничего, – подтвердил Боря, потому что и в самом деле за вчерашний вечер и сегодняшнее утро не произошло в его жизни ничего особенного. – В школу вот собираюсь. – Боря вздохнул. – Чувствую!.. – еще бодрей заорала трубка. – А знаешь, что мне вчера подарил папа? – Что? – Боря так и сник. – Догадайся, – потребовала черная трубка. – Не знаю. – А ты подумай! Боря молчал. – Пошевели мозгами! – Ну не знаю я, не знаю… – Кинокамеру «Уран»! Крошечная, с ручкой как у пистолета, диафрагма и выдержка сами устанавливаются. Нажми кнопку – и снимай. Фильмы делать буду! Понял? Чего ж тут не понять! Глебу всегда дарили необычные, замечательные вещи, какие и сниться не могли ребятам их класса – ни Андрею, ни Вове Цыпину, ни ему, Боре Крутикову, самому одинокому и невезучему: три месяца уже прошло, а отец все собирается купить ему давно обещанную подзорную трубу. – Дашь подержать? Снимать научишь? Ну, Глеб, умоляю… – Там видно будет… А еще знаешь новость? – радостно спросила трубка. – Нет, – ослабевшим голосом сказал Боря. – А что? – А то, что Андрей заявил вчера после уроков: если ты не извинишься при всех перед Наташкой, не пойдешь на экскурсию в аэропорт. Боря прямо подскочил: – Врешь! Какое его дело? И я не виноват… Много берет на себя! – Это ты ему скажи, – ответил Глеб. – Ну, всего, до встречи… И в трубке раздались гудки. Частые, холодные, едкие. Точно дразнили Борю. Глеб любил первым обрывать разговор, и всегда в таком месте, когда так хочется говорить. И Боря положил трубку с этими дразнящими гудками на аппарат, и она сразу притихла. И в квартире была полная тишина: мама с отцом на работе, братишка Костик уже убежал в школу – он всегда убегает чуть не за полчаса до занятий. Было тихо. Так тихо, что даже в ушах звенело. Боря застыл у двери. Да… Вот как получается: у кого «Уран» с ручкой как у пистолета и бодрый голос, а кого грозят даже не взять в аэропорт… Андрей грозит! А почему? Да потому, что он главный в классе и его отец, знаменитый воздушный ас, налетавший много миллионов километров, взялся устроить им эту экскурсию; он сам покажет им кабину своего гигантского реактивного корабля, и можно будет посидеть в пилотском кресле, увидеть чуткие стрелки десятка приборов, коснуться штурвала и полазить внутри огромных крыльев. А потом… А потом их обещали покатать на вертолете и показать сверху город! И все пойдут па эту экскурсию просто так, а он должен при всех извиняться… Даже в школу идти расхотелось. А идти было нужно. Совсем недавно заходила к ним Марья Васильевна, классный руководитель, из-за двоек по арифметике и русскому, и у нее был неприятный разговор с мамой. Только б с Наташкой не встретиться – ее дверь на их же площадке, напротив. Она в самый последний момент убегает в школу, за минуту до звонка, и теперь из-за нее он не тронет штурвал самолета и не увидит с неба свой дом… Боря высунулся из квартиры – у лифта пусто. |
