Звонок повторился. Отложив игрушку, я торопливо направилась к двери. Открыла ее, не глянув в глазок, – и земля ушла у меня из под ног. На пороге стоял Максим.

– Привет, – он улыбнулся. – По моему, нам надо поговорить. Впустишь?

– По моему, и так все ясно, нет? – хрипло произнесла я. И вдруг поняла, как хочу обнять его.

– Фаина Эдуардовна говорила, что легко не будет, – он кивнул. – Но ее карты сказали, что у меня есть шанс.

– Боже, – я невольно улыбнулась. – Она и тебе гадала?

Максим развёл руками с усмешкой:

– Мне пришлось это вытерпеть для того, чтобы получить твой адрес. Так как, впустишь?

И я сдалась, открывая дверь шире.

– Но у меня не очень убрано. Я только чемоданы разобрала… – мое сердце готово было выпрыгнуть из груди, а разум разрывался на части, решая, правильно ли я поступаю.

– Отсутствие уборки меня расстроит лишь в одном случае, – Максим переступил порог. – Если это не позволит тебе меня выслушать.

– Проходи на кухню, – показала я.

Максим зашёл туда следом за мной и без приглашения сел за стол. Потом его рука нырнула в нагрудный карман ветровки и извлекла на свет паспорт. Максим открыл его на одной из страниц.

– Вчера я ещё был женат, – сказал он. – А сегодня уже нет.

Гордостью не позволила мне проявить излишнее любопытство и приблизиться, поэтому я лишь бросила взгляд на печать о разводе поверх печати о браке. Тиски боли, сжимавшие сердце, начали расслабляться, однако…

– Почему ты тогда сразу не сказал мне, что женат? – спросила я. – Почему скрывал?

Максим растерянно пожал плечами:

– Возможно, потому что у нас было так мало времени, что не хотелось занимать его неприглядной историей из моей жизни. Тем более, она уже подходила к концу. Я собирался рассказать тебе позже, когда решу все свои проблемы и переверну эту страницу. Не хотелось грузить тебя всем этим заранее. К тому же, решения ждать приходилось со дня на день.

– И теперь ты решил все? – чтобы занять руки, я взяла бумажную салфетку и принялась ее складывать.

– К счастью, да, – Максим снова улыбнулся. – Все до единого.

– Значит, теперь можешь рассказать… – я подняла на него испытующий взгляд.

– Поэтому я здесь, – он выдержал мой взгляд. – Только теперь не знаю, с чего начать… Наверное, с самого начала?

– Пожалуй, это будет лучший вариант, – я чуть усмехнулась. Салфетка в моих руках уже уменьшилась до размера спичечного коробка.

– Что ж… С Ирой мы были в браке пять лет. Познакомились в больнице, где вместе работали.

– Она тоже врач?

Максим кивнул:

– Анестезиолог. Мы часто работали в паре на операции, сблизились, поженились. Когда ты врач, да ещё и в экстренной хирургии, личную жизнь за пределами больницы строить очень трудно, поэтому врачи ее частенько совмещают с работой. Как получилось и у нас с Ирой. Какой у нас был брак? Да обычный, – он усмехнулся и пожал плечами. – Виделись чаще всего на работе. Детей не успели завести. А в прошлом декабре… – Максим кашлянул, будто ему тяжело было вспоминать. – У нас на столе умер пациент. По вине Иры. Мы накануне поругались, она была взвинчена, ну и что то недосмотрела в показаниях приборов… В общем, начались разбирательства. Родственники пациента собрались в суд… А у Иры и без того уже было несколько проблемных ситуаций, и эта могла стать решающей в ее карьере. Поставить на ней крест. Она была в панике, хотела на себя руки наложить… В общем, я решил взять ее вину на себя. Сказал, что это моя ошибка, – Максим потер лоб. – Репутация Иры была спасена, а я отделался выговором и… увольнением из хирургии по «собственному желанию».