— Ну что, как дела, отец-настоятель?

— Печально, дочь моя, ибо не могу оставить я пост свой, как велит мне то моя леность природная, вследствие необходимости тщательно следить за процессом пищи приготовления, ибо грозит иначе нам страшная участь утешаться в день новогодний исключительно холодными блюдами.

— Вот завернул! А когда ты «пост свой» соизволишь-таки покинуть, у нас для вечера все будет готово?

— В принципе, все. Можно будет пойти и немножко вздремнуть, силы восстановить.

— Поддерживается. Но только в части «вздремнуть и силы восстановить». Без всяких там дальнейших поползновений, а то так и проваляемся.

— Как вы могли, сударыня, так низко обо мне подумать! Я совершенно безобиден и духом тверд! Положите меня среди девственниц, ни одна не утратит своей природной чистоты и непорочности в моих объятьях!

— Ты себя еще в импотенты запиши, борец за чистоту рядов!

— Но-но, я попросил бы без инсинуаций! Ой, слушай, ну я же бестолочь!

— Даже не сомневалась в этом.

— Эй, ты потише. Когда я себя критикую — это самокритика, а когда ты меня — это критиканство.

— Ладно, не цепляйся к словам, зануда. Так в чем там у тебя заминка?

— Представляешь, совершенно забыл про хлеб. А в хлебнице у нас одни горбушки, да и те черствые.

— Ну и в чем проблема? Я сейчас сбегаю, куплю. Булочная в соседнем доме, я за десять минут туда — обратно обернусь.

— А может, все же я пойду? А ты за мясом последишь.

— Не, не пойдет. У тебя там что-нибудь пригорит, а ты все на меня свалишь. Сам взялся — сам и заканчивай. А я хоть проветрюсь слегка, а то меня от запаха всей этой бытовой химии уже из стороны в сторону шатает. Нанюхалась. Сплошное вредное производство, а не домашнее хозяйство.

— Между прочим, твое рисование тоже для здоровья не подарок. Я как запах всех этих химикатов чувствую, у меня сразу в голове звон начинается. Разве что глюки не прыгают.

— Другой бы на его месте спасибо сказал за бесплатные галлюцинации, причем оптом, а этот еще выеживается! Тоже мне, токсикоман начинающий!

— Ладно, не фырчи. Иди в булочную. Но учти: время пошло. И если через пятнадцать минут вас, уважаемая, не будет на месте, то…

— Тампакс превратится в тыкву!

— Тьфу, пошлячка! Я хотел сказать, будут предприняты оперативно-розыскные мероприятия по поимке гражданки Кристины и скорейшему препровождению означенной особы к родному очагу.

— А как же мясо?

— Выключу, а потом доготовлю.

— Отелло!

— Хоть горшком обзови, только в печь не ставь.

— Ну ладушки, вот специально где-нибудь задержусь, чтобы проверить, как меня искать начнут.

— Только попробуй, по ушам получишь! Мало ли какая подвыпившая шваль по улицам шатается? А мне за тебя волнуйся! Так что одна нога в булочной — одна здесь. Понятно?

— Куда уж понятнее…

Кристина переодела фланелевые брюки на теплые стеганые штаны, дико модные в этом сезоне как среди тинэйджеров, так и дам вполне почтенного возраста, к которым она себя относила еще со студенческих времен, набросила на себя куртку на искусственном меху с капюшоном, влезла в зимние ботинки и отправилась в магазин. Настроение было самое что ни на есть преотличное и в меру новогоднее.