— Идиотские же шутки у тебя! — прошипел Иванов. — Его личное дело — участвовать в игре или не участвовать. Насильно никто никого не заставляет.

— Да ладно! Я просто пошутил. Только говорить ему об этом не надо, а то еще обидится. Токарь — мужик с характером.

— Это мы знаем, — произнес Кондратьев. — А как вам нравится вон та цыпочка? Ну, которая поет? Интересно, она местная или откуда-то прибыла сюда?

— Солистка? — вытянул шею Головко, прислушиваясь к голосу девушки из выступавшей группы, и в нем сразу заговорил профессиональный интерес. — А между прочим, неплоха. Из нее можно сделать звездочку. Сменить репертуар, пустить в эфир. Можно начать с моего радио. Надо бы познакомиться с ней поближе.

— Идиот, разговор идет об объекте нашей игры, — зашипел Фадеев. — Мы же выбираем жертву нашей фантазии.

— Ребята, мне ее жалко, — протянул радиобосс. — Может быть, найдем кого-нибудь другого?

— А я думаю, что девчонка — вполне подходящая кандидатура, — произнес Соколов. — Чего долго выбирать? На вид она хрупкая, кулаками размахивать не будет. Остановится, чтобы в зеркало посмотреться, вот тебе и неподвижная мишень.

— Да ты, оказывается, опытный убийца, депутат, — засмеялся Марчук. — Вот чему вас учат на парламентских сессиях.

— Скажешь тоже! — фыркнул Соколов. — Просто я умею фантазировать.

— Ну-ну… А теперь пофантазируй, в какую часть тела девчонки ты прикажешь стрелять своему наемнику. В грудь или в попку?

— Без разницы, чего тут фантазировать — буркнул, вмешавшись, Кондратьев. — Контрольный выстрел в любом случае будет произведен в голову.

— Умно излагаешь, начальник, — усмехнулся Фадеев. — Короче, голосуем. Мне эта кандидатура нравится, я ее поддерживаю. Большинство голосов определяет выбор.

— Как хотите, — махнул рукой Марчук. — Слушайте, а каким образом, интересно мне, мы будем сейчас голосовать? Руки, что ли, вверх поднимать на виду у всего здешнего народа?

— Поднимем пивные кружки, — предложил Батталов. — Кто против, пусть держит пиво на столе.

Несмотря на предыдущие разногласия, все семеро подняли свои кружки кверху и даже залпом выпили пиво.

— Ядреное! — крякнул Иванов. — Неплохое пиво тут подают, надо вам сказать.

— Значит, берем за основу принятое решение? — еще раз переспросил Кондратьев.

— Берем водки и обмываем решение, вот что мы сейчас делаем, — сказал Фадеев.

Все тут же согласились, намекая на то, что пивом судьбоносные решения не обмывают. Тот самый светловолосый официант, которого Марчук предлагал как кандидатуру на роль жертвы под номером один, принес две бутылки водки и семь рюмок.

— Как насчет закуски? — поинтересовался Иванов. — Помидорчиков с кинзой можно устроить? И лаваш.

— Сию минуту организуем, — ответил парень и убежал на кухню.

— Он совсем не похож на голубого, — пожал плечами Соколов. — Приятный молодой человек.

— Понравился? — осклабился Головко.

— Ты на что намекаешь? — попробовал было обидеться депутат.

— Никаких намеков, — примирительно поднял руки владелец радиостанции.