— И что она сказала? — Ровена пристегивала чулки.

— Просто спросила, не моя ли это мать. — Пруденс пошарила в сундучке для обуви и достала пару черных французских туфель на каблуке. — Но вот что странно. Мне показалось, что она уже знала, кто это.

Пока Ровена надевала туфли, Пруденс разложила кругом на полу нижнюю юбку. Ровена ступила в центр, и Пруденс потянула материю вверх. Девушки годами помогали друг другу одеваться и знали, что делать.

— Почему странно? Разве твоя мама не служила здесь до замужества? Возможно, Элейн о ней слышала.

Ровена подняла руки, и Пруденс натянула на нее платье, затем проделала то же с кружевной верхней юбкой.

— Это и странно. С чего бы ей слушать про обычную горничную, которая служила здесь до ее рождения?

— Я не подумала. Ты права, — нахмурилась Ровена. — Я просто забыла, что мы не дома. Там мы прекрасно знали всех. А здесь, по-моему, не знают в лицо и половины своих людей.

— Вот и я о том же. — Пруденс наклонила голову и критически оглядела сестру. — Уложит