– По-моему, все уже и так безумно интересно!

Теперь Дине следовало очень тщательно подбирать слова.

– Маневрировать по Солнечной системе, находясь на борту космического корабля, разработанного и построенного именно с этой целью – одно дело. Таскать по ней огромный кусок льда – совершенно другое.

– Это займет гораздо больше времени, – кивнула Луиза. – И не факт, что вообще получится.

– Угу. Вообще-то я просто роботами занимаюсь.

– Которые в полном составе отправляются в экспедицию?

– Да, – подтвердила Дина, – они потребуются на поверхности кометы, чтобы крепить тросы и натягивать сети. Это большой кусок льда. Очень хрупкий. Не хотелось бы, чтобы при включении двигателей он рассыпался, как снежок из сухого снега.

– Снежок из сухого снега, – повторила Луиза. – Это из твоего детства?

– С хребта Брукс? Точно. Хуже места для игры в снежки не сыскать.

– Разве что ты младшая сестра, в которую кидают все остальные, – задумчиво произнесла Луиза.

– Я лучше ничего не буду про это говорить!

– А в Центральном парке, – продолжала Луиза, – снежки были из мокрого снега и били очень больно.

В День 73, когда Айви открыла очередное совещание в «банане» словами «десять процентов», ситуация была уже кардинально иной. О том, чтобы собрать все население «Иззи» в «банан», и речи не шло – большинство участвовало в совещании по видео-связи. Благодаря Шону Пробсту и запускам «Арджуны» с Мозес-Лейк никто даже толком не мог сказать, сколько всего человек сейчас находится вне Земли. Вроде бы где-то на гуглдоксах лежала таблица с точными данными, но где именно, никто не знал. Было ясно только, что это число перевалило за сотню как минимум неделю назад.

В первые две недели с самодельного космодрома в Мозес-Лейк запустили три ракеты. Одна рухнула на винодельческое поместье в горах близ Уолла-Уолла, уничтожив несколько акров виноградника, которые могли бы дать отличное вино, будь Земле отмерено достаточно времени, чтобы его как следует выдержать. Две другие долетели до «Иззи».

Впрочем, основные грузы «Арджуна» запускала не с Мозес-Лейк, а с космодромов, расположенных ближе к экватору, так что они оказывались на орбитах, не столь удаленных от плоскости эклиптики. Как минимум две тяжелых ракеты, одна – с мыса Канаверал, другая – с Куру, произвели сближение и последующую стыковку на низкой орбите над тропиками. Готовились новые запуски, однако в целом о проекте мало что было известно. Пиар к числу козырей Шона Пробста не относился, а карьера в частном бизнесе научила его никогда не раскрывать карты прежде времени. Этим он особо не отличался от тех на борту «Иззи», кто, как Спенсер Грайндстафф и Зик Питерсен, имел весьма впечатляющие формы правительственного допуска. Сравнивая записи и обмениваясь косвенными свидетельствами, Дина и Айви кое-как составили для себя смутную картину происходящего. Для стороннего наблюдателя Шон Пробст был откровенно темной лошадкой. Однако «Арджуна» неделю за неделей слала Спарки все новых и новых «вьев», а он в свою очередь отправлял их на «Иззи» в приоритетном порядке. Выходило, что результаты, которые она отправляла в «Арджуну»: отчеты о том, какие «вьи» хорошо работают в космосе, а какие не очень, – представляли для НАСА немалую ценность. Важно было и то, что как минимум один из грузов Шона улетел с мыса Канаверал, основного космодрома НАСА. Еще важнее был запуск с базы ВВС «Ванденберг», добавивший к растущему комплексу «Арджуны» небольшой модуль.