— Да, думаю, нашли то, что надо.

— И что же это? — Рабера подалась вперед. Эльфийка или нет, она оставалась женщиной и обладала сугубо женским любопытством.

— Тор, куда мы бросили безделушку? — небрежно спросил я, играя на зрителя, точнее — на зрительницу.

— Что-то я забыл, где мы ее оставили, — подыграл мне Тор.

— Кажется, она у тебя в мешке была.

— Точно, я его в своей комнате бросил. — С этими словами Тор встал. — Сейчас найду.

Вернувшись, он небрежно отдал мне шкатулку и спросил:

— Она?

— Да вроде бы. — Я приоткрыл шкатулку, посмотрел внутрь. — Да, точно эта.

— Что там? — спросила Рабера и протянула руку. — Дай сюда.

— Не надо так нервничать, — со смехом ответил я, отдавая ей шкатулку.

Эльфийка открыла ее и замерла. Судя по всему, ей не надо было объяснять, что это такое.

— Где вы нашли это сокровище? — потрясенно спросила она.

— Да тут торговец на рынке впарил нам эту штуку. Сказал, что очень ценная вещь. Пришлось ползолотого отдать. — Раз днем под дурачка закосить не получилось, то почему бы сейчас не попробовать.

— За сколько? — вскрикнула эльфийка, потом присмотрелась ко мне и, ткнув в меня пальцем, закричала: — Ты меня разыгрываешь.

— Конечно, разыгрываю, — рассмеялся я, причем остальные тоже не скрывали улыбки, — мы прекрасно знаем, что такое меллран и сколько он стоит. Скажи, хороший подарок?

— Более чем. Я его забираю?

— Нет, — ответил я и взял шкатулку. — Думаю, Торрен захочет написать письмо своей любимой и приложить его к подарку.

— Кхм… Какое письмо? — поинтересовался Торрен.

— Как какое? Письмо, в котором ты признаешься в любви самой прекрасной девушке на свете. С твоей точки зрения, конечно.

— Мы так не договаривались… — начал Тор.

— Как хочешь, — пожал плечами я. — Я лично все, что мог, предложил. Думаю, Ратире будет приятно получить от тебя письмо. Если передумаешь, Джула и Рабера тебе помогут.

— А ты куда собрался? — хором спросили Джула, Рабера и Тор.

— А я с парнями схожу на задний дворик потренируюсь, — ответил я и, глянув на братьев, спросил: — Фериш, Родигес, вы еще здесь? Метнулись кабанчиками за оружием и брысь во двор.

Рабера, Джула, Торрен

— Наконец-то, — сказал Торрен, поставив точку.

Сочинение письма стало для него мукой, так как большая часть текста состояла из слезливых признаний, которые продиктовали Джула и Рабера. А когда две женщины чего-то очень сильно хотят, то лучше не сопротивляться.

— Но я же не такой, — сказал Торрен, перечитав письмо. — Я, конечно, дико извиняюсь, но тут одни сопли, или, как вы это называете, одна романтика. Я разве похож на романтика? Это фактически обман Ратиры…

— Не волнуйся, все мужчины перестают быть романтиками после свадьбы, — сказала Рабера, — а бедной Ратире будет приятно получить такое письмо. Ты его теперь на чистовик перепиши.

— Зачем? — удивился Тор.

— Затем, что тут куча исправлений и помарок, — вмешалась Джула, — а любовные письма должны быть идеальными.

Торрен что-то неразборчиво буркнул себе под нос, а потом сказал:

— У нас нет больше чистых листов.