— У тебя преимущество — ты ведь знаешь, что я всегда проигрываю.

— Потому и предлагаю, придурок! А ты что, дураком меня считаешь? — он демонстративно перетасовал карты и подмигнул своим товарищам, к которым начало возвращаться присутствие духа. — Давай! Не стой из себя недотрогу. Когда-нибудь удача повернется к тебе лицом.

— Сомневаюсь, что сегодня... И кто гарантирует, что ты выполнишь обещание? Ты никогда не действовал разумно.

— А кто гарантирует мне, что ты выполнишь свое, если проиграешь? Только слово человека чести, в этой гнусной дыре у нас ничего больше не осталось, — он широко улыбнулся. — Я верю твоему слову. Почему бы тебе не поверить моему? — он положил колоду на стол и показал на нее. — На старшую карту?

Канарец снова заколебался, но игра, без сомнения, его по-прежнему завораживала, к тому же его искушала возможность добиться согласия между двумя враждующими группировками. Он оглядел всех собравшихся, а те, в свою очередь, не сводили глаз с него, насмешливо улыбаясь. Наконец, Сьенфуэгос кивнул.

— Согласен, — сказал он. — Выигрывает старшая карта. Кто первым откроет?

— А почему бы не одновременно?

— И правда.

Так они и поступили, карты одновременно упали на стол, и в тот же миг раздались два выкрика:

— Дама!

— Десятка!

16 

Ингрид открыла глаза и почувствовала, что рядом кто-то есть.

Было темно, стояла ночь, и шум дождя заглушал все прочие звуки. От мокрой земли исходил сильный запах, перебивающий все остальные, но всё же она почуяла острый запах пота — кто-то находился совсем близко.

Она испугалась, но постаралась взять себя в руки и притворилась спящей, хотя все чувства ее обострились, так что в конце концов Ингрид уверилась, что в дальнем углу что-то шевелится.

— Кто там? — спросила она.

— Это я, сеньора. Не бойтесь, — прошептал незнакомый голос. — Бонифасио Кабрера.

— Кто?

— Хромой Бонифасио, друг Сьенфуэгоса.

Она приподнялась, даже позабыв прикрыть наготу, и внимательно посмотрела на человека, шагнувшего вперед, к изножью кровати.

— И что ты здесь делаешь? — поинтересовалась Ингрид. — Если муж тебя застукает, то убьет.

— Знаю, но дон Луис де Торрес попросил меня сообщить, что он ждет вас у леса.

Сердце чуть не выскочило у нее из груди.

— Дон Луис де Торрес! — воскликнула виконтесса. — Это невозможно! Он отплыл этим утром.

— Нет, пока еще здесь.

— И чего он хочет?

— Не знаю, он лишь сказал, что это срочно, он хочет встретиться с вами еще до зари.

Виконтесса де Тегисе вскочила с постели и бросилась к шкафу в поисках платья, но тут же вспомнила, что вся ее одежда валяется в саду, став игрушкой ветра, а теперь и грязи с водой.

— Идем! — сказала она, несмотря на это.

— Вот так? — удивился парень.

— Накину что-нибудь внизу. Как ты сюда проник?

— Через балкон, но это опасно.

— Не волнуйся, — заявила Ингрид, направляясь к балкону. — Если ты сумел подняться, то и я смогу спуститься.

И она сумела, несмотря на темноту и ливень, мысленно поблагодарив капитана Леона де Луну за то, что так любит своих догов и позволяет им ночевать в своей башне. Когда она, наконец, оказалась на земле, то огляделась в поисках какой-нибудь одежды, не беспокоясь о том, что ее платья превратились в грязное тряпье, с которого капает вода.

— Идем! — повторила она робко прихрамывающему Бонифасио.