С неистово бьющимся сердцем Ирен коснулась дрожащими пальцами дверной ручки. Ее как будто что-то удерживало. Возможно, предчувствие. У девочки еще оставался шанс повернуть назад, встретиться вновь с Исмаэлем и улизнуть из дома прежде, чем Лазарус заметит незваных гостей. Круглая ручка медленно повернулась, выскальзывая из ладони. Ирен зажмурилась. Ей совершенно незачем было входить в комнату. Все, что от нее требовалось, — вернуться обратно. Ей не следовало поддаваться соблазну миража, волшебной грезы, шепотом убеждавшей, что нужно непременно отворить дверь и переступить порог. Девочка открыла глаза.

Коридор, тонувший в потемках, предлагал путь к отступлению. Ирен вздохнула и мгновение зачарованно наблюдала за игрой теней на кисейном занавесе. Именно тогда за пологом вдруг возник темный силуэт, который замер, не переступая заветной черты.

— Исмаэль? — робко позвала Ирен.

Темная фигура постояла на месте несколько секунд, а затем, не издав ни звука, вновь отступила в темноту.

— Исмаэль, это ты? — повторила Ирен.

Панический ужас жгучим ядом разлился по венам, заполонив каждую клеточку тела. Не сводя глаз с того места, где только что находилась темная фигура, Ирен толкнула дверь и, очутившись в комнате, закрыла ее за собой. На миг девочку ослепил сапфировый свет, струившийся сквозь большие высокие окна. Немного привыкнув к рассеянному свечению, наполнявшему чертог, Ирен догадалась зажечь дрожащими руками спичку из коробка, которым ее снабдил Исмаэль. Медный огонек пламени осветил роскошный дворцовый зал, поражавший пышной отделкой и богатым убранством, казалось, сошедший со страниц сказки.

Потолок, украшенный причудливыми узорами лепнины, венчался витиеватой розеткой в стиле барокко. В конце залы великолепный балдахин с длинными, расшитыми золотом занавесями скрывал ложе. В середине комнаты на мраморном столе была разложена шахматная доска с фигурами, сделанными из хрусталя. У противоположной стены Ирен обнаружила еще один источник света, вносивший свою лепту в создание радужной атмосферы: в разверстой пасти камина жарко горели толстые поленья. Над камином висел большой портрет. На картине представала женщина неземной красоты с белой кожей, ангельскими чертами лица и глазами задумчивыми и печальными. Дама на портрете была облачена в длинный белый наряд, а за нею, на дальнем плане, возвышалась башня маяка на крошечном островке в лагуне.

Ирен медленно приблизилась к портрету, высоко подняв горящую спичку, и смотрела на него, пока пламя не опалило пальцы. Лизнув обожженное место, девочка заметила на письменном столе подсвечник. Истратив вторую спичку, она зажгла свечу, хотя и не испытывала в этом острой необходимости. Вновь вспыхнуло пламя, распространяя вокруг золотистый ореол света. В освещенный круг попала раскрытая на середине книга, которая лежала на столе.

Ирен тотчас узнала хорошо знакомый почерк на пожелтевшей запыленной бумаге. Слой пыли был настолько толстым, что буквы сквозь него практически не читались. Девочка легонько дунула: облако мельчайших мерцающих частиц взмыло в воздух и запорошило стол. Ирен взяла книгу в руки и стала перелистывать страницы в поисках титульного листа. Приблизив томик к свету, она скользнула глазами по надписи, напечатанной серебряными буквами. Постепенно, по мере того как до Ирен доходил смысл надписи, ее охватил сильнейший озноб — словно в затылок воткнулась ледяная игла.

Александра Альма Мальтис

Лазарус Жозеф Жан

1915

Затрещало в огне горящее полено, выбросив фонтанчик искр, которые погасли, коснувшись пола. Ирен закрыла книгу и положила ее на стол. И в этот момент девочка заметила, что кто-то смотрел на нее сквозь слегка колыхавшиеся вокруг ложа занавеси балдахина. На постели лежала, вытянувшись, тонкая фигура. Женщина.