|
В послевоенной Англии викторианство, синоним безнадежно отжившего и устаревшего, стало восприниматься как неписаный свод правил поведения мещанских, обывательских слоев. Его основные правила – это бережливость, перерастающая в отвратительную и бессмысленную скупость, накопительство, вещизм; смирение и умеренность во всем, выливающееся в подавление всех естественных чувств; лицемерное, ханжеское любование своими воображаемыми добродетелями и безжалостное осуждение инакомыслия. Викторианство, с его мелкими интересами, духовной ничтожностью, бессмысленными запретами, нашло выражение и во внешних формах культуры: от интерьеров, мебели до манеры одеваться в викторианском вкусе. Молодые 60-х годов выражали свое бунтарство, как бывало не раз в истории, и внешней несхожестью с поколением отцов, и вот у раскованных девиц в руках оказалась «пластиковая сумка, вся в цветах, а не бурая», и туфли «зеленые или розовые, а вовсе не коричневые или черные, какие носили предки обоего пола».
Возникает невольный соблазн сопоставить этот эпатаж молодых англичан 60-х с теми перевоплощениями, которые происходили с молодыми «шестидесятниками» в нашей стране. «Железный занавес» был только приподнят, и молодежь 60-х открывала для себя Европу, западную культуру, узнавала из ставших доступными и разрешенными книг и фильмов о другом стиле жизни. По меткому замечанию писателя А. Битова, тоже «шестидесятника», изменилась даже походка, пластика молодых – они стали элегантнее одеваться, носить костюмы и галстуки, учились дарить цветы и целовать дамам руки, многозначительно молчать, понимать поэзию… У нас – некий возврат туда, куда мы опоздали, смешное порой заимствование того, чего нас лишили, у них – открытый бунт против обыденности и викториански оформленных правил поведения. Общество Англии 60-х со страстью преступало неписаные правила, становилось обществом «свингующим», «разболтанным». В этом процессе были и перехлесты, радикализм, перечеркивающий не только пуританскую этику, но и всякие нравственные запреты вообще, на волне всеобщей раскованности и релаксации поднималась пена ужасающей безвкусицы: низкопробных эротических романов, фильмов, театральных постановок, массовой беллетристики. Реклама ошарашивала публику обилием обнаженных тел, истекающих кровью жертв, с расширенными от ужаса глазами… И вместе с тем на фоне нигилизма, отказа от всех ценностей, «половой свободы» стали формироваться общедемократические идеи в защиту гуманизма и прав личности, родилось весьма противоречивое по целям и социально неоднородное молодежное движение, идеологами которого выступили так называемые «новые левые», предложившие свои, нередко радикальные способы обновления общества, вплоть до тактики террора, по Европе прокатилась волна так называемых «студенческих революций». В литературе «бурных 60-х» зазвучала критика общества потребления, тема подчинения человека вещи, нереализованности и духовной опустошенности личности в потребительском мире. В идейной близости к молодежному движению 60-х, которое бунтовало и против поколения отцов, и против истеблишмента, и против западной цивилизации и культуры вообще, возникло феминистское движение. Женское движение прошло в своем развитии несколько этапов. Оно зародилось в эпоху буржуазных революций, провозгласивших лозунг свободы и равенства людей, но на деле ни в одной из европейских стран не предоставивших женщинам равных прав с мужчинами, и первоначально ставило своей целью достижение экономического равноправия, а впоследствии перекинулось в область политической борьбы, коснулось семейных отношений. В Англии феминизм особенно широко распространился во второй половине XIX века в форме суфражизма – движения за предоставление женщинам избирательных прав. Современное женское движение, как и порожденная им «женская», или «феминистская» проза, – явление иного порядка. |
