Стоит Ему появиться в поле зрения, так мысли путаются, а язык отнимается. Хочется стать для Него самой красивой, умной, грациозной, изящной… Но застываю и стою немым столбом.

Я бы все для Него сделала, но Ему ничего не нужно.

Что мне пока остается? Буду писать о Нем всю ночь напролет. Как здорово, что соседка мне попалась легкого поведения и частенько ночует не в нашей комнате. Хоть в чем-то в этом мире повезло…

…До чего же у Него прекрасные глаза, необычные – темно-вишневые. А волосы – чистое серебро. И ходит Он так прямо, осанка – королевская!..

Несколько записей продолжались в том же духе. Автор расписывала достоинства неизвестного возлюбленного и время от времени упоминала о том, с каким удовольствием в академии унижают и высмеивают иномирян.

Оторвалась от дневника, лишь когда в комнате окончательно стемнело. Днем мне даже в голову не пришло спросить Майка о способе вызова светляка, а теперь пожалела, что нет возможности продолжить чтение. Особо меня зацепила даже не наивная влюбленность студентки, а ее отчужденность от сокурсников, не принимающих девушку ни в одну компанию.

Я вспомнила, как меня обходили стороной в столовой и в коридорах замка, словно соблюдая обязательную дистанцию. С какой настойчивостью искал моего общества Майк при всей своей неразговорчивости. Уверена, на Земле он был бы сам по себе. И, разумеется, не остался на задворках памяти случай на кухне с противным Снобом, который вопреки обещанию все-таки заложил меня стряпухе.

Похоже, перспективы магической учебы, ранее вырисовывавшиеся в моем воображении заманчивыми и привлекательными, сулят много подводных камней. Легко не будет, это точно.

Что ж, за решение проблем примемся по мере их появления. Чего заранее расстраиваться? В отличие от Майка и неизвестной девушки, писавшей дневник, я не одна. У меня с самого первого дня пребывания здесь есть друг. И Крыса.

С такими оптимистичными мыслями я улеглась спать, предварительно припрятав под матрас найденный дневник. В конце концов, чтение можно продолжить и поутру, когда рассветет.

Но не сложилось. Забегая вперед, скажу, что про дневничок я вспомнила лишь спустя несколько месяцев. Зато утро выдалось гораздо интереснее предыдущего.

Солнце только-только принялось окрашивать горизонт в желто-розовые тона, а птицы оживленно щебетать под окном, как дверь комнаты звучно распахнулась, стукнув по стене…

Глава 4

Подпрыгнув на постели от непривычной побудки, я воззрилась на женскую филейную часть спины, расположившуюся в дверном проеме и шатающуюся из стороны в сторону. Вот это кордебалет!

Лишь протерев хорошенько глаза и присмотревшись повнимательнее, я поняла, что некая девушка, раскорячившись и кряхтя, пытается втащить в комнату большой сундук. Но тот, зацепившись железным уголком за косяк, не желал двигаться с места.

– Да чтоб тебя! – выругалась незнакомка. – Кучу магии потратила, пока сюда доставляла, так ты еще и фордыбачишься!

Она наконец разогнулась и потерла ладонью спину. Платье встопорщилось на объемных ягодицах. Красные кудрявые волосы выбились из тугого пучка. Шляпка съехала на нос.

– Раз так… А ну, ножки, выросли и потопали шустро в комнату! Быстрее, быстрее! Шевелите гольфами! Мне вас ждать некогда.

На моих глазах у сундука отросли коротенькие ножки в полосатых гольфиках и засеменили к кровати соседки, непрестанно ударяясь боками тяжеленного ящика обо все попадающиеся на пути углы.

– Все. Можете убираться, – распорядилась девушка, как только сундук умостился у спального места.

Смею предположить, что по задумке ножки должны были исчезнуть, но они снова вскочили и побежали к выходу.