В те времена не существовало долгих новогодних каникул. Тридцать первого декабря обычно работали – правда, перед уходом со службы зачастую наскоро накрывали столы и выпивали по паре рюмок. Первого января отдыхали, и даже Королев на предприятии не появлялся, только звонил дежурному, как дела. Зато второго страна снова вставала на трудовую вахту. Правда, в шестидесятом году второй день в году выпадал на субботу – то есть на короткий рабочий день, а третье и вовсе было воскресеньем. В иные времена (в те же семидесятые, что греха таить) многие второго взяли бы отгул. Однако подобное трудно было представить в шестидесятые, тем более в королевском «ящике». Иноземцев, к примеру, планировал погулять в новогоднюю ночь, а потом поспать, но часам к десяти первого числа совершить набег к БЭСМ-2, где ему как раз выделили время.

Утром тридцать первого его вызвал непосредственный руководитель, начальник сектора «Ч» (что означало «человек») Константин Петрович Феофанов. «Наверное, поздравить, – решил Владик, – но почему меня одного?» Однако Феофанов в своем кабинетике выглядел хмуро, смотрел в сторону. «Что-то случилось», – подумал Иноземцев.

– Меня ЭсПэ вызывал, – начал без предисловий начальник. «ЭсПэ» все в ОКБ за глаза по имени-отчеству называли Королева. Тогда вообще была эпоха сокращений: Феофанов звался «КаПэ», Раушенбах – «БэВэ», а Черток – «Бэ-Е», и все понимали, о ком идет речь. Иноземцев в ту пору до подобного уважительного сокращения еще не дослужился, пребывал для коллег и руководства просто Владиславом. Между тем начальник продолжил: – Главный попросил передать вот это. Лично тебе.

И достал из ящика стола пузатую бутылку шампанского. Этикетка оказалась непривычной, желтого цвета, и буквы на ней были иностранными. Иноземцев никогда подобных «снарядов» не видывал.

– Спасибо, конечно… – пробормотал он. – Но чем я заслужил?

– А вот этого ЭсПэ мне не поведал. Спроси у него сам.

В тот миг Владик понял, что Феофанов просто его ревнует – к странным контактам, которые за спиной начальника он, один из молодых сотрудников – в отделе без году неделя! – имеет с самим Главным конструктором.

– Давайте вместе разопьем, – неуверенно предложил молодой человек. – Сегодня, в отделе?

– Не люблю шипучки, – отрезал Константин Петрович и углубился в расчеты.

Что оставалось делать Иноземцеву? Только пробормотать «спасибо», взять «шампань» со стола и тихо исчезнуть.

– С бутылкой по отделу не расхаживай, – бросил на прощание КаПэ. – В газетку заверни.

«Мог бы и не указывать, сам знаю», – проворчал про себя Владик. Он засунул бутылку за пояс и прикрыл сверху фуфайкой. Получалась на вид легкая беременность, как у Галки пару месяцев назад.

У себя он незаметно спрятал подарок в стол – однако история французского шампанского, вдруг пожалованного ему с самого высокого верха, не давала покоя. Он решил выйти из отдела, поискать Флоринского.

Юрий Васильевич снова вернулся с полигона в Тюратаме в Подлипки и опять едва ли не половину рабочего времени проводил в импровизированной курилке на лестнице: бродил, думал, мычал, потирал руки и всюду разбрасывал пепел.