– Да, неплохо бы раздобреть на пару лимонов... – согласился я. – Кончаются подкожные запасы... К завтрашнему дню соберемся, а?

– Аск! – ответил Баламут и полез в карман за кошельком. Он всегда делал это первым.

3. Таджикский треугольник: ртуть, чума, Волосы Медеи и Александр. – Реминисценции.

Прощаясь, Сильвер попросил нас держать язык за зубами и никому, даже близким, не рассказывать, куда и зачем мы едем.

– Если узнает народ об этих шариках и драхмах, то придется за ними очередь занимать, – оскалился он. – А это нам не надо.

И мы дали слово молчать, а женам сказать, что едем в Узбекистан отдохнуть, развеяться, поесть настоящего плова и самбусы. Но я проболтался, вернее, Ольга вытащила у меня все в постели после определенного рода мероприятий. И тут же объявила, что едет со мной.

– С Ленкой поедешь? – поинтересовался я.

– Возвращайся скорее, – вдохнув жалобно, сдалась Ольга. И, смотри мне, не моложе тридцати пяти. А то брошу!

– Да чепуха все это омоложение! Я и секунду в него не верил. Он просто боится в те беспокойные края один ехать, вот и заливает...

– И я не верю... – прошептала, вжавшись мне в грудь щекой. – И вот еще что... Учти, ответ мой будет неадекватным...

– Ты что имеешь в виду?

– А то! На каждую твою бабу для облегчения я по пять мужиков к себе приведу...

– Не приведешь... А если приведешь – то это судьба... И то, что я уезжаю – это тоже судьба... От нее никуда не денешься... Ты знаешь, я не верю ни в бога, ни в черта и не поверю, если даже столкнусь с ними нос к носу. А вот в судьбу верю... Верю, что подводит меня к чему-то... Или просто размазывает по жизненной плоскости... По плоскости, не по линии. Ты будешь смеяться, но мне кажется, что жизненные выверты, очень непростые и часто весьма неприятные, всегда складывались таким образом, что подталкивали меня в спину, вправо, влево, заставляли пятиться, и я не мог остановиться, успокоиться в очередном уютном алькове и вынужден был идти и идти, идти и совершать совершенно неожиданные для себя и окружающих поступки...

– Придумываешь ты все, – усмехнулась Ольга. – Ты просто человек такой – куда бы не пошел, тут же вокруг тарарам и пыль столбом... И вообще, не нравятся мне эти твои разговоры... И что-то страшно стало за детей... Может, не поедешь? Давай, не поедешь, а?

– Помнишь, как я собирал гусениц на даче, а ты вышла и так нехорошо на меня посмотрела?

– Помню... Но я...

– Пора нам соскучится друг по другу. Так что давай прощаться... – мягко улыбнулся я. – Оставшихся суток нам хватит?

* * *

Через день мы, возглавляемые Сильвером, были в древнем городе Самарканде. На авторынке купили "Уаз-486" в неплохом состоянии, быстро оформили документы и покатили вверх по долине Зеравшана. Пропьянствовав до отвращения в пыльном Пенджикенте, в родной Баламуту Магианской геологоразведочной экспедиции и похмелившись в зеленом поселке Айни в подвластной когда-то Баламуту Чоринской геологоразведочной партии, поехали на Искандеркуль.

* * *

Это живописное горное озеро завального (оползневого) типа располагается в центре Чимтаргинского горного узла, образованного сомкнувшимися отрогами Гиссарского и Зеравшанского хребтов. По своим очертаниям озеро похоже на сердце... "Сердце дьявола..." – скажете вы, узнав, что все вокруг него пропитано ртутью, когда-то поступавшей из глубин по мощным разломам.