– Это точно, – сказал Дэгъюс, кивая в знак согласия и пристально глядя на Драстена.

– Он всегда такой консервативный? – спросил Адам у Дэгьюса, бросая угрюмый взгляд в сторону Драстена.

– Драстен слишком щепетилен в делах, которые касаются клятв и всего такого, – сухо ответил Дэгьюс.

– Зато кое-кто из нас слишком болтлив, – произнес Драстен, окинув Дэгьюса ответным взглядом.

– Ну правильно, потому что, если бы мы оба поступали одинаково, ты был бы мертвым. Да, чуть не забыл, и я тоже, – спокойно сказал Дэгьюс.

Губы Драстена на какой-то миг дрогнули, затем он хмыкнул и рассмеялся.

– Ладно, брат, сдаюсь. Чертов сукин сын!

– О, я вижу, ты научился у своей жены еще нескольким словечкам, – заметил Дэгьюс, удивленно подняв бровь.

– Я только что сделала кое-что настолько ужасное, что даже не знаю, кто я после этого, – выпалила Габби без всяких предисловий, когда наткнулась на Гвен и Хло МакКелтар; наконец она вышла в центр замка.

Она не собиралась им это говорить – в самом деле, она ведь их практически не знала, лишь по вчерашней короткой беседе, которая состояла в основном из перечисления недавних событий и не содержала ничего личного, – но ее рот, похоже, жил в это утро собственной жизнью, и она поняла, что если попытается его закрыть, то просто взорвется.

Или хуже того – отправится искать еще один графин с вином, а Габби знала, что это очень, очень плохая идея.

Жены МакКелтаров удобно устроились в мягких креслах в просторной, освещенной солнцем комнате, куда вел главный холл на втором этаже. Восточная стена этой комнаты была сделана из небьющегося стекла и открывала вид на бурно поросшие зеленью сады. Женщины смотрели на гостью, ласково улыбаясь.

– О, заходи! Мы как раз о тебе говорили, – сказала Хло, радостно сияя и призывно похлопывая по соседнему креслу. – Присоединяйся к нам. Ты еще не завтракала? Там кофе и пирожные, – она указала рукой в сторону стола, – угощайся. Мы с Гвен всегда завтракаем на солнышке; мы здесь каждое утро. Хотели тебя разбудить, но Адам сказал, что ты должна выспаться. Он заявил, что ты уже довольно долго не имела возможности поспать на нормальной кровати.

Не сходившее с лица Габби хмурое выражение начало потихоньку меняться. Пусть Адам не принес ей кофе, но, по крайней мере, он думал о ней.

– Кстати, где он? – недовольно спросила она, потянувшись за румяной лепешкой, покрытой золотистой корочкой.

– Они с Драстеном и Дэгьюсом рано утром поехали кататься верхом, – ответила Гвен. – Когда они выезжали, то все время говорили на гаэльском и, по-моему, довольно бурно что-то обсуждали, поэтому, думаю, их еще какое-то время не будет. Так что же такое ужасное ты натворила? – с интересом спросила она, взяв со стола чистую чашку и протягивая ее Габби.

Опустившись на стул рядом с Хло, Габби налила себе кофе бросила туда сахар и жадно отпила. «Вкусный и крепкий, – от метила она. – Слава тебе, Господи». Гвен и Хло терпеливо ждали, пока она немножко придет в себя, но, когда Габби доела вторую лепешку, Гвен постучала ногтями по ее чашке.

Сделав глубокий вдох, Габби приступила к рассказу. Подбадриваемая их понимающими взглядами, она сообщила обо всех отвратительных событиях, которые с ней приключились Начиная с того, что она перебрала вина, с ночных криков и почти состоявшегося телефонного звонка и заканчивая столкновением с целой армией служанок.

К тому времени как она закончила свой рассказ, Гвен и Хло уже смеялись до слез.

– Не могу поверить, что я это сделала, – в десятый раз повторяла Габби.