— Ну, он второй человек в Химнессе.

— После главы?

— Почти. Мастер Андрулеску больше по административным вопросам. Он, так сказать, мозг нашего общества. А вот приор — это его руки и ноги.

— Интересное сравнение, — Ева еще раз улыбнулась. Машина затормозила у клуба. Михал выключил мотор и обошел автомобиль, чтобы открыть дверцу Еве. Сегодня она не забыла накинуть легкий плащ и захватить с собой складной зонтик.

Раскрыв зонт, девушка окинула клуб внимательным взглядом. Крыльцо, залитые огнями окна, близлежащую территорию, засаженную экзотическими растениями.

Ее надежды не оправдались. Лукаш не ждал ее на крыльце, и ни в одном из окон не было знакомого силуэта. Сердце сжалось от нахлынувшего разочарования, вчерашняя обида вспыхнула с новой силой.

— Госпожа Воронцова! — подскочил улыбающийся метрдотель, едва Ева переступила порог клуба. — Приор приказал проводить вас в его кабинет.

— Его кабинет? — Ева остолбенела. — Так у него еще и кабинет в клубе имеется?

— Да, отдельный кабинет. Как и у мастера Андрулеску. Он всегда забронирован для него.

Хмыкнув, девушка сбросила на подставленные руки служащего слегка намокший плащ и зонтик. Значит, об ужине у всех на виду можно забыть. Она прислушалась к своим внутренним ощущениям, пытаясь понять, насколько ее пугает перспектива оказаться наедине с этим странным и, скорее всего, опасным мужчиной.

Но внутренние инстинкты молчали. Видимо, выпитые таблетки и женская обида приглушили чувство опасности, как и чувство самосохранения.

— Прошу… — метрдотель лично повел ее на балкон, где она уже побывала вчера.

Пока они шли через зал к лестнице, Ева ощущала на себе чужие взгляды. Но она решила не обращать на них никакого внимания. Сейчас ей было все равно, кто эти люди и что они о ней думают. Скоро она уберется отсюда и забудет эту чертову резервацию как кошмарный сон. А пока… Пока ей предстоит романтический ужин с загадочным приором Химнесса. Значит, она будет соответствовать ситуации.

На этот ей раз пришлось пройти чуть дальше, чем вчера. Кабинет, оставленный для приора, оказался следующим за тем, где Ева ужинала с Андрулеску.

Поднявшись по лестнице, мужчина слегка обогнал ее и, распахнув двери, ведущие в кабинет, торжественно объявил:

— Госпожа Воронцова!

* * *

Лукаш почувствовал ее присутствие в клубе сразу, едва она переступила порог. Он не учуял ее запах, не услышал голос, нет, для этого она находилась слишком далеко. Он ощутил ее появление каким-то новым инстинктом, о котором до этого даже не подозревал.

Первое желание — встать из-за стола и спуститься вниз — он подавил усилием воли. Сжав в руках бокал с коньяком, заставил себя остаться на месте. В три глотка осушил бокал и наполнил заново из стоявшей тут же бутылки. Хороший коньяк, дорогой. Контрабандный. Кое-кто рисковал своей жизнью, чтобы доставить его с материка…

Усмехнувшись, Лукаш посмотрел на свет сквозь бокал. Но все его существо в этот момент напряженно прислушивалось к тому, что творилось в зале. Где-то там, в опасной близости от него, была она — женщина, которую все эти годы он считал потерянной для себя. Которую нашел абсолютно случайно и вынужден был оставить не по своей воле. Которую запомнил почти ребенком…

А она выросла и сама явилась сюда, даже не подозревая, что ее ждет.

Зарычав, он сильнее сжал пальцы. С легким хрустом бокал лопнул в его руке. Коньяк, расплескавшись, запачкал рукав пиджака и манжету рубашки.

Со стороны лестницы раздались шаги. Лукаш застыл, глядя на пальцы, по которым стекали остатки коньяка вперемешку с кровью из неглубоких порезов. Шаги приближались. Он начал считать: десять, девять…

Она шла не одна.