Но как будто одно только упоминание этого имени протрезвило капитана. Он сделал глубокий вдох, так что распахнулась расстегнутая до пояса полотняная рубашка, едва прикрывавшая его грудь. Потом он откинулся на стуле и сцепил пальцы. – Считайте, что вам повезло, раз вы стоите здесь передо мной, после того как француз напал на ваш остров.

Она печально ответила: – Не всем так повезло.

Энни показалось, что в сине-зеленых глазах пирата промелькнула искра сочувствия, прежде чем он потянулся за кружкой. Сделав большой глоток, он со стуком опустил ее на стол.

– Что делает француз – это не моя забота.

– Я думала, что он ваш враг.

Он сощурил глаза и поинтересовался:

– А где это вы такое услышали?

Энни пожала плечами:

– Да где угодно. – На самом деле это ей сказал Израэль. Эти двое ненавидят друг друга. У них давняя вражда. Израэль сказал это как-то вечером, когда они сидели на берегу. Энни, не прекращавшая раздумывать о боли и разрушении, принесенных де Порто, вслух размышляла о том, что поселению, основанному ее дядей, нужен заступник. Кто-то достаточно сильный, чтобы выступить против Вийена де Порто и его команды.

Когда Израэль высказал предположение, что таким заступником мог бы стать пират, первой реакцией Энни было возмущение.

– Да как это могло прийти тебе в голову? Ведь пираты отравляют наше существование!

Старик только пожал плечами.

– Некоторые говорят, что для борьбы с дьяволом нужен ангел, – проговорил он, вытаскивая нож из ножен на поясе и смаху втыкая его в песок. – Я бы сказал, что для этого требуется более сильный дьявол.

К тому же Израэль сумел убедить Энни, что капитан Джеймс Маккейд скорее падший ангел, нежели дьявол, и она ему верила… до сих пор.

Капитан наклонился к ней так близко, что она ощутила исходивший от него запах мускуса.

– Вы только зря тратите время.

– Я вольна тратить свое время.

– Да, но не мое. – Он взялся за кружку, показывая, что разговор окончен, и когда снова поставил ее, казалось, удивился, увидев ее все еще стоящей по другую сторону стола. – Теперь идите, милашка. Я вам сочувствую, но ваши беды – не мои.

– Но вы же меня не выслушали. – Надежда уступила место отчаянию. – Он высадился на нашем острове и стал грабить и убивать. – Энни сглотнула, не в силах сказать, что он сделал еще. – Он захватил моего кузена и поклялся, что еще вернется. Он поклялся кровью моего дяди! – Энни осознала, что повысила голос и что несколько сомнительных завсегдатаев таверны смотрят в ее сторону. Она вынудила себя успокоиться.

Капитан Маккейд быстро взглянул на нее, и она снова с надеждой подумала, что заметила проблеск сочувствия. Но он жестко сказал:

– Я советую вам покинуть ваш остров.

– Мы не можем. Там наш дом. И без Либертии мой дядя себя не мыслит.

– Значит, вам остается только надеяться, что вам повезет с французом.

Разочарованная словами капитана, Энни повернулась к чернокожему, потом к тому, кого называли преподобным. Оба отвели взгляд. Капитан был смелее, но его лицо выразило раздражение. Женщина послабее духом отступила бы, но Энни слишком много пережила, чтобы позволить себе это.

– Если бы вы только выслушали меня…

– Я слышал достаточно.

– Ничего вы не слышали! – Энни гневно раздула ноздри. – Я думала, что вам будет не совсем безразлично, потому что вы так назвали свой корабль, – с отвращением сказала она.

– «Гиблое дело»? – Он приподнял брови. – Это чтобы напоминать мне об одной из главных человеческих слабостей, а вовсе не потому, что я борец за проигранные дела.