Аямину покачала головой:

– Мои соплеменники не бессмертны. Они лишь долгожители. Вы сами видели в недавних сражениях, что мой народ и наши сородичи хикеда’и могут умирать от полученных ран. В минувший год они тысячами погибали под ударами смертных – в том числе и от ваших рук.

Она повернулась к Слудигу, продемонстрировав ему бесстрастное лицо.

– Вам нужны мои извинения за это убийство? Их не будет. Если же хикеда’и решили ограбить мирное поселение, они, очевидно, обезумели от голода. Как и мой народ, норны могут довольствоваться малым. Однако север долгое время страдал от морозов, вызванных Королем Бурь.

– Эта бесконечная зима терзает и риммеров, но мы же не вырезаем целые деревни!

Аямину бросила колючий взгляд на молодого воина.

– Вы говорите о риммерах, которые лишь несколько веков назад пришли с запада и убили тысячи моих соплеменников? Только в этом году вы предали смерти великое множество эрнистирийских соседей!

– Проклятье! – вздрогнув, крикнул Слудиг. – Это были не мы! Это другие риммеры под началом Скали из Кальдскрика. Он, между прочим, заклятый враг герцога!

Изгримнур похлопал ладонью по руке Слудига.

– Успокойся, парень. Этот спор не имеет конца.

Хотя в данное мгновение, с кишками, завязанными в узел от вида мертвых фермеров – его бывших подданных, которых Бог вверил ему для защиты – Изгримнур не мог смотреть на женщину-ситху по-доброму. Если бы не золотистый цвет ее кожи, она ничем не отличалась бы от норнов, трупно-белых существ, чья смертельная жатва оставила следы вокруг него.

– Леди Аямину, помните о том, что наши воспоминания не такие долгие, как ваши, – сказал Изгримнур, стараясь говорить ровным голосом. – Это же касается и наших жизней. Я позволил вам сопровождать мое войско из уважения к вашему лорду Джирики, другу нашего короля и королевы. Прошу вас, не устраивайте ссоры с моими людьми.

Фактически лишь долгие уговоры недавно коронованных Саймона и Мириамель убедили Изгримнура разрешить этой женщине примкнуть к его свите. Он по-прежнему сомневался, что принял верное решение.

Герцог взглянул вниз с холма на Фростмаршскую дорогу, где нестройные ряды его армии, растянувшись на пол-лиги, ожидали дальнейших указаний. Большей частью это были риммеры, хотя среди них имелось и несколько сотен солдат из других народностей, пропустивших главные сражения в Эрчестере, но нанятых для укрепления опустевших фортов вдоль северных границ между землями, находившимися под опекой верховного короля, и побежденными норнами. Если какие-то отряды Белых лис попытаются безвредно проскользнуть через границу, они вскоре заплатят за свою ошибку.

– Финнбоджи был из этой деревни, – проворчал Бриндур, брат тана из Скогги.

Он и сам являлся важным таном – массивный мощный воин, с косматой бородой. Уцелев в последней битве при Хейхолте, воин оставил на поле боя одно ухо и большое количество крови. Шлем Бриндура, натянутый поверх бинтов, сидел немного криво.

– Да, Ваша светлость, я видел, как он умер за воротами замка. Великан оторвал ему голову, а затем перебросил ее через стену Хейхолта.

– Достаточно! Об этой деревне тоже хватит говорить!

Изгримнур сердито взмахнул рукой, демонстрируя отвращение.

– Храни меня Бог! Я даже вместе с запахом крови чувствую вонь грязных норнов! Как будто они были здесь мгновение назад!

– Вряд ли ваше чутье… – начала фразу Аямину, но замолчала при раздраженном жесте герцога.