|
Добрался ли старик до Агариса? Спасся ли, и как зовется вторая из ночей Луны? Почему этими ночами надо сидеть по домам, уж не потому ли, что по городу бродит хныкающая погибель? Ерунда! В Доре никакой луны не было, там просто умирали, зато висельники видят обгорелую девчонку и ничего, живут. Как могут… – Салиган, вы имели дело с гоганами? – Собирался, но ваш Окделл поймал меня раньше. Отряд благополучно подходил к перекрестку; Робер хотел свернуть вправо и добраться до Капуль-Гизайлей в объезд, но на перекрестке лошади встали. Протяжно присвистнул Салиган, ругнулся Дювье. Впереди лежала площадь с фонтаном. Другая, глаза не могли обманывать, но Эпинэ казалось, что они вернулись к сбросившим удавленников каштанам. 5 Первым на съедение отправился столь же безропотный, сколь и хранимый, видимо все же Создателем, Пьетро. Арлетта спорить не пыталась, она слишком хорошо знала мужчин, чтобы понять – просто так ее в зелень не отпустят. Немилосердно щурясь, графиня следила, как секретарь его высокопреосвященства повторяет путь покойных танкредианцев. – Я забыл узнать ваше мнение о Габетто. – Достойный офицер, и это не комплимент. Недостойных я тоже видела. – Габетто будет вас сопровождать. – В Эпинэ? – К Капуль-Гизайлям. Эскорт в Эпинэ возглавит Мэйталь. Кроме того, при вас с завтрашнего дня будет Пьетро. – Мне не нужен секретарь. – Вам, как и всякому дыханию, нужен ходатай и заступник. Молитвы Пьетро угодны Создателю. – Молитвы об Алве, вне всякого сомнения, угодны, – Арлетта сощурилась на его высокопреосвященство, – а молитвы об Оноре? – Оноре был слишком свят для чужих молитв, вы – другое дело. – Мне будет спокойней, если Пьетро станет… молиться о вас. – Он будет. Сопровождая вас к Кольцу. Теперь смотрите. Пьетро был уже по ту сторону площадки, у входа в затопленную часовню. Кардинал кивнул, и монах медленно двинулся к зеленой колонне. – Видите? – спросил Левий. Арлетта видела. Для нее ночные странности были очевидней, чем для кардинала. Близорукость и темнота превратили Пьетро в размытую тень, зеленый свет возвращал фигуре четкость. Только фигуре, стены и небо вели себя, как и прежде, а вот человек… Арлетта могла разглядеть даже перебиравшие четки пальцы. Каким-то образом монах умудрился отыскать центр призрачного костра, где и остановился. Благочестивая статуэтка, созданная продавшим душу Врагу гением. – Плита помечена, – объяснил Левий и махнул рукой, разрешая секретарю к ним присоединиться. – Это удалось не сразу. Оказавшись внутри свечения, перестаешь его видеть. – Вы говорили. Что ж, теперь моя очередь. – Подождите. Что там, сын мой? – То же, что и всегда. – Пьетро смиренно поклонился Арлетте: – Госпожа графиня. Опираться на руку годящегося ей в сыновья и почти столь же светловолосого эсператиста не хотелось. Идти не хотелось. Видеть непонятный свет и тем более нырять в него не хотелось еще больше. Воссияй подобное над Святым градом, графиня Савиньяк только приветствовала бы морисков, но в Агарисе, если верить Левию, ничего не зеленело. Ни-че-го! – Благодарю. – Женщина с улыбкой приняла предложенную помощь; молодой скромник был сильным, Арлетта почувствовала это еще в Лаик. – Я не хочу в обход. – Как вам угодно. Половинка луны, летнее тепло, купола, шпили и цикады. Так благостно. Так страшно. – Я уже спрашивала… Альдо погиб не совсем здесь? – Немного дальше. – Вы ведь ездили в Тарнику? – Тело предали земле в присутствии его высокопреосвященства, – твердо сказал монах. |
