На мгновенье вынырнувший из прострации Фугит привстал в язвительном поклоне:

– Благодарю вас, граф, за комплимент!

Тот небрежно махнул рукой.

– Не за что, мой дорогой родственник, не за что! Несмотря на то, что все это знают, перед женщинами этого семейства очень трудно устоять. Чему примером является и мое появление на свет, и ваше, мой отчаянный сэр Фугит. Наши отцы тоже не смогли устоять перед чарами наших матерей, хотя прекрасно знали историю их рода. И наши матери не обманули ожиданий. Впрочем, мой отец не слишком переживал по этому поводу, и доказательство тому – появление на свет Зинеллы всего-то через пять лет после его женитьбы.

– Он был давно знаком с ее матерью? Насколько помню, это побочная сестра вашей матушки.

– Верно. После смерти матери она надеялась стать графиней, но не получилось.

– Ваш отец проявил здравый смысл?

– Нет, его проявил я. Отец просто прислушался к моему мнению.

Гости переглянулись. Прислушался? Все хорошо знали буйный и независимый нрав прежнего графа. Интересно, как смог его сын, тогда еще виконт, найти нужные аргументы? И каковы они были?

Но уточнять никто не стал: в воздухе будто повис запрет на этот вопрос, и, подчиняясь ему, лэрд спросил вовсе не то, что хотел:

– Зинелла уже столько времени живет во дворце, неужто нельзя было передать ей такую малюсенькую вещь?

И граф пояснил:

– За Зинеллой следят. И следят пристально. Из дворца одну ее никуда не выпускают, к ней тоже пробиться невозможно. При ней только одна доверенная служанка, с которой я время от времени общаюсь, но ничего вещественного ей передать не могу. Вы же знаете, старшие сыновья медиатора не доверяют ни самой Зинелле, ни ее слугам. Поэтому яд нужно передать как можно более незаметно, совершенно постороннему человеку. Но имеющему доступ во дворец. – Контрарио посмотрел в глаза лэрду, безмолвно посвящая его в сообщники. – Насколько я знаю, лэрд, ваш старший сын дружен с Сильвером?

– Это так, – кратко подтвердил тот. – Вы хотите, чтоб я навестил сына и тихонько передал яд вашей сестрице?

– Вы все поняли верно, отдаю дань вашей проницательности. Но вам нужно сказать Зинелле условленную фразу: «ваша правая ножка стала еще прелестней».

– Что за ерунда?! – Фугит очнулся при слове «ножка» и заинтересовался идиотской, с его точки зрения, фразой. – Ну, ножки могут быть прелестными, не спорю, но почему только правая?

– Потому что на правой ноге у нее срослись мизинец и безымянный, и она всю жизнь это скрывает.

– Вы любите наступать людям на их мозоли, не так ли, граф? – поморщился нескио.

– Не всегда. Иногда я этой возможностью пренебрегаю. Хотя и неохотно.

– Для этого должна быть очень веская причина. – Нескио брезгливо стряхнул с пальцев налипшую паутину от бутылки.

– Конечно, – по-иезуитски согласился его собеседник.

– Крайне вам выгодная.

– Безусловно! – чтоб не дать втянуть себя в беспредметный спор, граф с лицемерным поклоном пригласил: – Если кто-то желает провести ночь в замке, буду рад. Ручаюсь за приличный ужин и удобную постель. Не думаю, чтоб в деревне было лучше. Постоялый двор там неплохой, но с замком не сравнится.

Маркиз с лэрдом дружно отказались. Фугит бестолково топтался на месте, явно не понимая вопроса.

– Я с удовольствием останусь, граф. Надеюсь, мы сразимся с вами в карты. Или перебросимся в кости.