— Какие еще обвинения?

— Вы действительно хотите, чтобы я перечислил их?

Темплтон говорил очень спокойно, но Эдамсу стало страшно.

— Никто ей не поверит, — ответил он.

— Но вы почему-то не поинтересовались тем, что она говорит.

— Это не имеет значения. Я не сделал ничего дурного. Просто она очень впечатлительна.

Сыщик вздохнул.

— Интересно, можно ли сказать то же самое о мистере… Бонсе. За небольшую сумму он согласился поведать мне о ваших визитах. Да… ведь у нас есть еще и Салли. Интересно, как отнесутся ваши вкладчики к вашему же увлечению девочками?

Эдвин не был особенно испуган этими сведениями. Надо полагать, что дочери уже не было дома. Что касается двух других свидетелей, то никто не поверит показаниям проститутки и содержателя борделя.

— Вашей дочери уже нет дома, — сказал Темплтон, будто прочитав мысли банкира. — Ее похитили несколько часов назад. Один из моих сыщиков видел это. Кажется, у вашей дочери появились всемогущие покровители в Сан-Франциско, друзья, которые верят ей, люди, имеющие выход на прессу.

У Эдвина задрожали руки.

— Чего вы хотите? — спросил он.

— Чтобы вы никогда не смели домогаться вашей дочери и искать встреч с нею. Не пытайтесь причинить ей вред. Если вы ослушаетесь, кое-какие сведения о вашей жизни попадут в газеты, другими заинтересуется полиция.

— А если я послушаюсь вас?

Темплтон пожал плечами.

— Я бы советовал вам держаться подальше от детей. Параллельно я расследую обстоятельства исчезновения вашей служанки и некоторые другие факты, при которых подвергались насилию люди, желавшие помочь вашей дочери.

— Будьте вы прокляты.

— О, на вашем месте я не стал бы бросаться проклятиями. Боюсь, что прокляты вы, — Темплтон встал. — Не провожайте меня.

На пороге он еще раз остановился.

— Если с вашей дочерью что-нибудь случится, помните, что не я один обладаю информацией о вас. На вашем месте я бы каждодневно молил Господа, чтобы он даровал девочке долгую и счастливую жизнь.

И Темплтон тихо прикрыл за собой дверь. Эдвин так и остался сидеть в кресле. Он видел, как один из его помощников закрыл за сыщиком дверь, но даже не пошевелился.

Один за другим служащие разошлись по домам. Обычно управляющий уходил последним. Эдвин Эдамс автоматически выполнил все повседневные дела и вновь повалился в кресло. Его тайна оказалась раскрытой. Даже если он будет вести себя, как посоветовал сыщик, то и тогда не будет в безопасности. Слишком многие люди посвящены в его дела. И если по городу поползут слухи, он станет изгоем. Он лишится и банка, и своего положения в обществе.

Мэри Бет, шептал он. Его дочь. Его любовь. Потерянная любовь.

Эдвин Эдамс достал револьвер из ящика письменного стола, приставил дуло к виску и нажал на курок.

* * *

Банкир из Оклэнда совершил самоубийство. Найден убитым в офисе, — выкрикивал на всю улицу продавец газет. Кэт почти выхватила у него газету и отошла в сторону, не слушая благодарностей за солидные чаевые. Она жадно впилась в статью глазами.

Известный оклэндский банкир найден мертвым в своем кабинете в банке в среду утром.

Мистер Эдамс, хорошо известный своей деятельностью на благо города, владел и управлял солидным банком. Ему был пятьдесят один год.

Его единственной наследницей является дочь, Мэри Бет, чье местонахождение неизвестно.

Помимо этих сведений, в статье содержались намеки на то, что совет директоров должен осуществить проверку финансовой документации банка. Итак, Бут Темплтон избавил их от Эдвина Эдамса. Каталина свернула газету.