Феклу Насте подарил три года назад на день рождения друг их семьи – пожилой, улыбчивый турок Ибрагим. Они тогда жили в Испании, на горизонте маячил перевод в Москву.

Ибрагим явился на Настин праздник с большой, перевязанной ярко-синим бантом коробкой. Коробка то и дело как-то странно подрагивала и словно норовила убежать.

Настя во все глаза уставилась на гостя и его подарок.

– Давай открывай, – с сильным акцентом по-русски произнес Ибрагим, и она ринулась к коробке.

Бант полетел в сторону, и тут же навстречу ей изнутри выпрыгнул пушистый, бежевый, больше похожий на плюшевую игрушку щенок. Девочка подхватила его на руки, прижала к себе.

– Привет вам с родины, – Ибрагим перешел на более привычный ему английский. – Это кавказская овчарка. Здесь такие собаки редкость. Еле достал, друзья помогли.

Настя чуть не плакала от радости. Она давно хотела собаку, но воплотить мечту в реальность не было никакой возможности.

– Будете уезжать, заберете с собой. Мне обещали, что с вывозом проблем не будет. – Теперь Ибрагим обращался к Настиным родителям. – Только учтите, порода серьезная, собакой придется много заниматься. – Он снова посмотрел на Настю и расплылся в улыбке. – Ему нужно дать имя. Только оно обязательно должно начинаться на букву «Ф».

– Фекла, – выдохнула девочка.

– Это мальчик, ему нужно мужское имя. – Папа присел рядом с ней и погладил щенка.

– Все равно Фекла! – упрямо произнесла Настя. Песик на ее руках коротко тявкнул. – Вот видишь, ему нравится.

За два с половиной года из Феклы вырос огромный роскошный пес. Шерсть его не потемнела, так и осталась светло-бежевой, почти белой. Приезжавший весной в гости Ибрагим то и дело повторял, не ожидал, мол, что собака окажется таких размеров, иначе выбрал бы другую породу.

Настя подошла к воспитанию пса со всей ответственностью, сама дрессировала и добилась того, что он стал слушаться ее с полуслова.

Фекла боготворил хозяйку, всех остальных же только терпел. Когда девушка уезжала в Норвегию, встал вопрос, с кем пса оставить. В итоге тяжелая ноша легла на плечи тети Нины и ее мужа дяди Миши. За два месяца, проведенные Настей вдали от ее любимца, она не могла вспомнить ни дня, когда бы не думала о нем, не волновалась, не звонила тете с расспросами.

Фекла не пошел жить в Нинину квартиру, остался в хозяйской. Первую неделю почти не ел и начал принимать пищу только тогда, когда Настя придумала ритуал: она звонила по телефону, и тетя Нина подносила трубку к собачьему уху. Настя подолгу разговаривала с псом, успокаивала его, обещала скоро приехать. И свое обещание сдержала.

Встреча с Феклой была не менее радостной, чем грустным – расставание с родителями.

Вообще-то, уезжая, Настя не знала, сможет жить одна или нет. Конечно, родители будут часто звонить, присылать деньги, на каникулы она станет ездить к ним, но все-таки, когда тебе всего шестнадцать и ты еще никогда надолго не оставалась одна (несколько дней не в счет) – страшно.

– Жди здесь, – Настя усадила пса на ступеньки магазина, сама зашла внутрь.

Так, теперь строго по списку, ничего лишнего: овощи, крупа, сыр, фрукты. Еще можно что-нибудь не очень жирное к чаю.

Нагруженная пакетами, девушка вышла на улицу.

И недалеко от Феклы увидела своего одноклассника Сашу Семушкина. Он стоял, восторженно разглядывая пса, но близко подойти не решался.

Заметив Настю, Семушкин сделал шаг к ней.

– О, Соболева! Я и не знал, что ты где-то здесь живешь.

Настя кивнула:

– Привет.

– Значит, мы соседи, – парень расплылся в улыбке. – Смотри, какой красавец, – он кивком указал на Феклу.