Полной ясности в этом вопросе нет и по сей день. После разгрома ГИДЕС и позорного изгнания Джуттари из полиции (о чём ещё будет сказано особо) все разговоры об убийстве Пачиани моментально прекратились. Более того, о проведении эксгумации его тела и обнаружении в крови и тканях наркотиков перестали упоминать, словно бы официальных заявлений на этот счёт никогда и не существовало. Трудно сказать, с чем мы тут имеем дело – то ли Джуттари и Канесса добились фальсификации заключения повторной экспертизы трупа, то ли наоборот, результат был во всём точен, но правда эта в конечном итоге оказалась слишком неудобна и даже опасна для высоких политиков. Равновероятны оба варианта – как мы увидим из дальнейшего, Джуттари крутил следствием, как хотел, и допускал очень некорректные и прямо незаконные приёмы его ведения, так что с него, как говорится, станется. Но и само расследование в какой-то момент переросло рамки чисто уголовного дела и сделалось явлением общенационального – а значит и политического – масштаба. А в делах политических, как известно, действует совсем иная логика, нежели формально-юридическая, там уже работает «политическая целесообразность».

Впрочем, обо всём по порядку.

После того, как повторная судебно-медицинская экспертиза заключила, что смерть Пьетро Пачиани носила насильственный характер и явилась следствием отравления, теории Габриэллы Карлиццы получили вес истины в последней инстанции. Всё, что изрекала эта дамочка, не могло быть поставлено под сомнение, оспорено или хотя бы критически проанализировано. Общественное мнение, направляемое средствами массовой информации, теперь требовало отмщения и наведения порядка.

Именно в такой атмосфере заканчивался суд над Ванни и Лотти. Если на начальной стадии процесса ещё можно было взывать к здравому смыслу судей, указывать на явную управляемость важнейших свидетелей (имбецила, проститутки и сутенёра), настаивать на запугивании обвиняемых и их самооговоре, то конечная его фаза не оставила адвокатам Ванни и Лотти ни малейшего манёвра. Общее настроение стало таким: «виноватый должен ответить», а оба обвиняемых сознались в суде… чего же больше?

Впрочем, объективности ради нельзя не отметить, что бедолага Ванни сделал в суде судорожную (иначе не сказать!) попытку отказаться от прежних признаний и объяснить их непомерным давлением полиции и прокуратуры. Получилось это у него плохо, его буквально выволокли за жабры и распотрошили всю его жизнь на глазах многомиллионной аудитории. Обвинение представило записи о доходах и расходах Ванни в 80—90 гг. прошлого века, сделанные им собственноручно. Факты выглядели убийственно, укажем только малую их часть: в декабре 1984 г. Ванни фиксирует получение 70 млн. лир (примерно 42 тыс.$) из неизвестного источника; 27 февраля 1991 г. – получение 5 млн. лир (4 тыс.$) из ниоткуда; октябрь 1996 г. – получение 7 млн. лир (4,2 тыс.$) неизвестно от кого; 25 ноября 1996 г. – он снова получает 7 млн. лир (4,2 тыс.$) непонятно, за что и от кого. В приходно-расходной книге Марио Ванни 17 июня 1986 г. собственной рукой пишет о задолженности в 12 млн. лир (около 7,2 тыс.