Наконец, обернувшись к северу, Филипп увидел ее. Марина направлялась к пруду.

К пруду!

Филипп застыл на месте, глядя на удаляющуюся фигуру Марины - не столько от страха за жену, сколько просто от неожиданности ситуации. Марина никогда не купалась - во всяком случае, с тех пор, как Филипп ее знал. Он даже не знал, умеет ли она плавать. Более того, на памяти Филиппа Марина никогда даже не ходила в этом направлении, хотя о существовании пруда она, скорее всего, знала. Филипп машинально зашагал к пруду, словно подсознательно почувствовав опасность, которую боялся признать осознанно. Марина уже подошла к самому берегу, и Филипп побежал к ней.

– Марина!

Но если жена и слышала его, то никак не отреагировала. Не замедляя и не ускоряя движения, как бы механически, Марина заходила все дальше в воду.

– Марина! - Филипп буквально летел к пруду, но все равно оказался бы рядом с женой не раньше чем через целую минуту, а за это время могло произойти непоправимое. - Марина!

Его жена уже была в том месте, где, как знал Филипп, дно резко обрывалось. Через секунду ее красный плащ мелькнул на поверхности воды, а еще через мгновение скрылся и он.

Филипп снова и снова звал жену, хотя та, скорее всего, не могла его слышать. На ходу сбросив ботинки и плащ, Филипп с разбегу погрузился в ледяную воду. За ту минуту, что Марина пробыла под водой, вряд ли она могла утонуть, но сейчас была дорога каждая секунда.

Филипп купался в этом пруду бессчетное количество раз, он знал все малейшие изгибы дна как свои пять пальцев. Быстрыми, энергичными движениями он направлялся к тому месту, где обрывается дно. От обжигающе-ледяных струй не спасала и одежда, но Филипп не обращал на это внимания.

Он должен найти ее! Пока еще не поздно…

Филипп погрузился глубже. Глаза его плохо видели из-за мутной воды - должно быть, Марина, поскользнувшись, взбаламутила песок на дне.

Спасла Марину яркость ее одеяния. Сквозь пелену песка Филиппу все-таки удалось разглядеть красный плащ, трепещущий в подводных струях, словно воздушный змей.

Подхватив жену, Филипп поплыл к берегу. Марина не сопротивлялась - должно быть, была без сознания. Филиппа вдруг охватил ужас. А что, если он все-таки опоздал и в руках его теперь не более чем безжизненный труп?

Как только голова Филиппа поднялась над поверхностью воды, в грудь тут же, словно разрывая ее, устремился мощный воздушный поток - очевидно, за несколько минут пребывания под водой легкие уже успели приспособиться к дефициту воздуха и теперь не справлялись с его избытком. На минуту Филиппу стало не до Марины - не обретя ровного дыхания, он не смог бы выплыть сам, не то что вытащить жену, - но уже в следующую минуту он снова тащил ее.

Вот, наконец, и берег… Филипп имел слабое представление о том, как нужно делать искусственное дыхание, - до сих пор ему не приходилось никого вытаскивать из воды. Положив жену лицом вниз, он начал хлопать ее по спине. Поначалу Марина никак не реагировала, но затем закашлялась, и из ее рта вытекла мутная вода. Филипп перевернул ее на спину.

– Марина! - Он слегка похлопал ее по щекам. - Марина!

Она снова закашлялась, но затем, наконец, стала жадно глотать воздух. Душа Марины могла желать смерти, но тело инстинктивно цеплялось за жизнь.

– Марина! Слава Богу…

Филипп вздохнул с облегчением. Он давно уже не испытывал к Марине страстной, пламенной любви - может быть, он и раньше не любил ее по-настоящему… Но как бы то ни было, Марина - его жена, мать его детей… В глубине души Филипп надеялся, что где-то там, под черным коконом душевной болезни, все еще сохранилась прежняя Марина - доброжелательная и утонченная. Он не пылал к жене безумной страстью, порой хандра Марины бесила его - но, Бог свидетель, Филипп отнюдь не желал ее смерти.

Марина открыла глаза - но, казалось, ничего не видела.