Лев Альтмарк. Серые пятна истории
С самого раннего детства мне казалось, что всемирная история представляет собой бесконечный свиток, на котором события, происходившие когда-то, записаны безвестным летописцем поначалу какой-нибудь полупонятной шумерской клинописью, потом ровными рядами библейского иврита, сменяющегося древнеегипетскими птичками и греческими кругляшками, следом — древнеславянской вязью, плавно перетекающей в современный русский язык, которому в будущем придёт на смену что-то новое. Да простят меня китайцы, индусы и прочие народы, имеющие свою не менее богатую историю и письменность, но о них у меня представления ещё более смутные, нежели об истории европейской цивилизации и её языках. Впрочем, что есть, то есть… Так вот, мне так же всегда казалось, что на этом бесконечном свитке то и дело попадаются большие черные пятна, оставленные тем же пресловутым летописцем по небрежности или — кто знает? — по коварному умыслу. Иными словами, кое-что нам узнать уже не суждено, а ведь хочется, ой как хочется… Наличие чёрных пятен подразумевает как бы неодолимое стремление историков их обелить или хотя бы сделать чуточку светлее. Вот тут и начинаются всевозможные фантазии и теории, подкреплённые, а то и не подкреплённые фактами и элементарной логикой. Чем я хуже, подумалось мне однажды, попробую и я покопаться в этом богатом на клады и неожиданные открытия историческом огороде. Или, если угодно, минном поле. Так и появились мои серые пятна истории… Нестор и русские герои
Про летописца Нестора в своё время ходило много слухов, мол, берёт взятки за то, чтобы вписать чьё-то имя на скрижали истории. Сколько берёт, никто в точности не знал, потому что не пойман — не вор. А Нестор и в самом деле был мужиком скрытным и довольно скуповатым. Если уж кого-то вписывал в летопись, то с очень большим скрипом и после очень долгих уговоров. Приходили к нему даже Александр Невский и Дмитрий Донской. Мы, говорят, герои общенационального значения, взаправдашние, и нет никаких сомнений в том, что место в истории нам обеспечено на сто процентов, тут и к бабке не ходи. А Нестор им: справочки, пожалуйста, предоставьте, да ещё чтобы печатями были заверены, что вы участники хрестоматийных легендарных событий. А то много вас тут таких ходит, а я один, и ошибаться мне нельзя. История мне этого не простит. — Какие, к чёрту, справки?! Морда твоя бюрократическая! — возмущаются герои. — Ты на наши доспехи ратные посмотри — все иссечены вражьими саблями! А ранения, после которых простые смертные не выживают?! Вот тебе и подтверждение нашего героизма. — Тут намедни ко мне Иван Грозный заглядывал, бородой своей сивой тряс да стращал лютой погибелью, если не уважу, — гнёт свою линию Нестор, — только для меня истина дороже: не вписал я его, душегуба. Пущай палкой замахивается на сына своего непутёвого, а не на меня, и не надеется на снисходительность. А вас, господа, может быть, и впишу, но… только после того, как буду иметь на руках заверенную справочку! Задумались герои: где же им взять такие справки? К Кутузову обратиться — так тот может выписать документ только о Бородинском сражении, не больше. К маршалу Жукову вообще не суйся — он не только бумагу не даст, да ещё в шею вытолкает, такой у него характер скверный. — Может, у псов-рыцарей какой-нибудь документ выправить? — размышляет Александр Невский. — Так ведь я их всех перебил поголовно, хоть бы одного на развод оставил! — А мне как быть? — чуть ли не рыдает Дмитрий Донской. — Хоть я и не всех татаро-монголов извёл, но что с них взять — они же поголовно неграмотные, да и письменности у них отродясь не было… Так и не внёс их Нестор в свои летописи. |
