Почему-то я совсем не удивился. Мой ныне покойный друг Серафим никогда не ошибался, даже после смерти. Зато на недоумённое лицо дочери герцога стоило посмотреть. Скорее даже не недоумённое, а обиженное. Неприятно знать, что к тебе в замок прислали шпиона, чтобы следить за тобой. Это неприятно, но всё же объяснимо и лишний раз подчёркивает твою значимость. Но когда прислали шпиона, но вовсе не ради слежения за хозяйкой замка, а ради совсем другого человека… наверное, это обидно. Я постарался поддержанием разговора отвлечь внимание дочери герцога и отвести от себя недовольство:

— Стефан, давай я постараюсь угадать. Ты должен был следить за мной, но всё же основной целью был не я. Ты должен был ждать, не появится ли в замке мой друг. Это так?

Старый лекарь не стал отрицать очевидное. Он посмотрел на нас всех и подтвердил:

— Да, ты очень проницателен, Пётр. При всём моём уважении, ты совершенно не интересовал меня. Я должен был подать сигнал, если в замке появится юноша, который очень подходит под описание вот этого молодого человека (он указал на Серого Ворона). Но после расшифровки рукописей алхимика я понял, что нашёл то, что может заинтересовать моих друзей гораздо больше. Поэтому я написал сообщение о том, что нашёл место хранения артефакта огромной ценности под заброшенным городом, и отправил это сообщение через волшебную шкатулку. Дневники Феофана-Алхимика я оставил в замке в библиотеке благородной леди. Собственно, я считаю, что моё пребывание в замке и негласное наблюдение не нанесло роду Кафиштенов никакого ущерба. Вы согласны с этим, благородная леди?

Дочь герцога опустила взгляд в пол и долго молчала. Потом посмотрела на старика и проговорила твёрдо и решительно:

— Я вынуждена признать, что ты прав, Стефан Дотошный. Все обвинения, которые в моём лице род Кафиштенов выдвинул против тебя, с этой минуты снимаются. Но при одном условии: ты не будешь пытаться присвоить себе артефакт, который охраняет дракон. Это кольцо предыдущим хозяином, старым Феофаном-Алхимиком, было обещано мне с Петром за избавление от смертельно опасного демона.

— Как вам будет угодно, благородная леди, — поклонился ей Стефан. — Теперь я могу попробовать взять это кольцо у дракона?

— Да, конечно. Только будь осторожным, — напутствовала его Камилетта.

Стефан Дотошный слегка поклонился дочери герцога, собрался с духом, поправил мантию и направился к мосту. Но у самого моста путь ему вдруг преградил Серый Ворон:

— Не спеши, старик. Последний вопрос. Ответь мне, как ты и твои друзья связаны с культом Моргрима?

Стефан остановился и задумался. Он скрестил руки на груди и нервно начал ходить взад-вперёд. Потом он, осторожно подбирая слова, начал объяснять:

— Вообще-то это знание не для простых прихожан храмов. Не знаю, откуда ты мог слышать про культ Моргима. В церкви Латандера только высшие жрецы имеют доступ к этим древним письменам. Мне действительно кое-что известно про этот очень и очень древний культ. Это имя старательно вычеркнуто из всех современных религиозных текстов, хотя всё же упоминания найти можно, если обращать внимание на кое-какие несогласованности в святых книгах Двенадцати Богов. Несогласованности касаются момента, когда Двенадцать непонятно как приобрели свои божественные способности. В некоторых, особенно самых новых священных книгах утверждается, что богами Двенадцать были всегда с момента рождения. В других текстах утверждается обратное — что был некий ритуал, после которого простые смертные стали богами. И, наконец, есть мнения, что божественная сила существовала и ранее, и что Двенадцать просто научились ей пользоваться. В подобных текстах, которые простым верующим жрецы никогда не показывают, упоминается древнее имя Моргрима. Но тут мы подходим слишком близко к демонической ереси, за которую Инквизиция веками сжигала еретиков.