– Надеюсь, они тоже в курсе.

Аделаиза рассмеялась:

– Князь и Калеб защищали вас в Коралисе, и во время своих визитов сюда он вел себя со мной весьма вежливо. Помимо всего прочего, Аарванд очень красив.

Я хмыкнула:

– А разве это играет какую-то роль?

Она лишь пожала плечами и протянула мне кружку с чаем. А Маэль, кажется, вообще ни слова не услышала из нашего разговора, потому что неотрывно смотрела на дверь и крошила в пальцах ломтик хлеба.

– Эйден справится. – Аделаиза легонько похлопала ее по предплечью. – Он рожден, чтобы стать великим магистром. Не беспокойся о нем.

Маэль тихо вздохнула:

– Ну кто-то же должен. Ты не представляешь, в каком состоянии мы его обнаружили. Долго он бы не продержался.

– И держу пари, он ненавидит себя за то, что ты видела его таким слабым, – проницательно заметила Аделаиза. – Он всегда таким был. Чтобы поплакать, запирался в кладовке. Он думал, я не видела, но я делала так, чтобы никто ему не мешал, пока он снова не возьмет себя в руки. Он гордый мужчина, это никогда не изменится. – Слова прозвучали словно предупреждение, но моя сестра к ним не прислушалась. Я слишком хорошо ее знала.

– Не думаю, что он себя ненавидит, скорее уж меня, – отозвалась Маэль.

А я даже не могла утверждать, что она не права. Эйден так злился, что вынужден был направить куда-то эту злость. Несправедливо, что она устремилась именно на Маэль. Мне хотелось верить, что это закончится, когда пройдет немного времени.

Глава 3

Когда забрезжил рассвет, я так устала, что просто опустила голову на стол и желала лишь одного – спать. Маэль стояла у окна и смотрела в сад. Бледные лучи солнца лизнули край стены. А затем в холле поднялась суматоха. Торжествующие возгласы и топот сапог смешались между собой. Дверь распахнулась, и на меня нахлынуло облегчение, когда порог кухни переступил Эйден. Крайне измученный, но все же улыбающийся. Улыбка полностью меняла его лицо. Он неожиданно стал выглядеть более молодым и расслабленным. Вдруг возникло ощущение, что он просто разыгрывал перед нами всю эту браваду, а сам был далеко не так уверен, что переживет инициацию и богини одобрят его желание стать великим магистром Ложи. Подойдя к Аделаизе, которая как раз приготовила большую чашку кофе, он обнял старую повариху. А когда отпустил, она погладила его ладонью по щеке:

– Я никогда в тебе не сомневалась, – произнесла она, и Эйден благодарно улыбнулся. – А теперь я наконец займусь завтраком для всех вас, – объявила она, и столпившиеся позади Эйдена мужчины наперебой стали предлагать ей свою помощь. Ну хоть что-то хорошее во всей этой ситуации – они уже не ждали, что их будут обслуживать. Или просто все проголодались. Аделаиза шлепнула по пальцам рыцаря, который потянулся рукой к ее свежеиспеченным круассанам.

Взгляд Эйдена переключился на Маэль, которая до сих пор стояла у окна. Теперь она сделала шаг к нему. Выражение его лица тут же стало отстраненным, и она замерла. Последние часы сестра молча ходила туда-сюда от зала до кухни. И чем больше проносилось времени, тем сильнее она нервничала. В Коралисе наверняка что-то стряслось, и Маэль, как обычно, не хотела об этом рассказывать. Несмотря на их ссоры, ни от меня, ни от Эме не укрылись летающие между ними искры. Сейчас же они исчезли, и Эйден даже производил впечатление, что не особо выносил близость Маэль. Я негромко вздохнула. Женщинам моей семьи не особо везло в отношениях. Это как проклятие. Со времен несчастной любви Урбена и Камиллы ни одна женщина нашего рода не нашла своего «И-жили-они-долго-и-счастливо-до-конца-своих-дней».