Я пожала плечами.

— Я тебе не верю.

— Это глупо, — сказала Люба.

— Если бы я была эльфом, я бы как-нибудь это чувствовала.

— Сопротивлялась, — лицо Любы исказилось в зубастой ухмылке.

— Вика, — вдруг сказал Миша.

Голос его звучал странно. У меня мурашки по коже побежали. Я быстро обернулась к нему. Вид у Миши был виноватый. Нервными механическими движениями он достал сигарету и стиснул так, что она раскрошилась.

— Вика, — сказал он, — ты… Вообще-то ты правда эльф.

Я хотела ответить «и ты туда же!», но ответила только:

— Что?

— Мне Лапа сказала, — жалобно выговорил Миша. — Я сначала решил, она напутала чего-то.

— Миша, что ты несешь?

Он вздохнул и повесил голову.

— Вика, — сказал он. — У тебя даже взгляд такой же.

Тут меня осенило.

— А те двое, — спросила я, — которые приезжали к Астре. Они за мной приезжали?

Люба едва слышно просвистела что-то на своем языке. Потом ответила:

— Посмотреть.

— Ясно.

Я поднялась и вскинула на плечо рюкзак.

— Я думаю, что вы все ошиблись, — сказала я. — И Лапа что-то напутала. Люба, расческу я отдам Валентине Петровне и скажу все так, как ты просила. Миша, пошли. Лапа нас ждет.

— Пошли, — грустно согласился Миша.

Он запалил мятую сигарету и встал. Люба тоже встала, выпрямившись во весь колоссальный рост. Ее тень упала на меня. Из горла ялийфирр вырвался едва слышный короткий скрежет. Послышался цокот копыт: равнодушная лошадь тронулась с места и подошла к хозяйке.

Люба пыталась говорить в голос. Я слышала, как это ей трудно: на свист и шипение срывался каждый слог.

— Ты… вер-р-р… неш-ш-шь… с-с-ся…

Я пожала плечами.