|
И это произвело на него немалое впечатление, возможно, даже большее, чем он сам полагал. Кроме того… он мне ничего не сказал, но я знаю… Вся его жизнь неожиданно пошла прахом. Измученный своими снами, он перестал справляться с обязанностями командира и понимал это, а с другой стороны, ему некуда было уйти, некуда вернуться, — неожиданно пылко убеждал Линез. — Он — человек действия, а потому принялся лихорадочно искать себе новое место. И занял первое, оказавшееся в пределах досягаемости, а потом уже не хотел его терять, из-за чего готов был обманывать самого себя и закрывать глаза на то, что видели другие… Я, ваше благородие, — неожиданно доверительно сказал он, — прекрасно его понимаю, поскольку сам когда-то оказался в похожей ситуации. Я ведь не без причины оставил войско… Возможно, сегодня, господин, благодаря тебе я совершил то, чего не мог совершить много лет… Хочу тебя за это поблагодарить, но хочу также сказать: сегодня, сам того не зная, ты дал мне шанс искупить мою вину, и этот офицер тоже заслуживает подобного шанса.
Линез взволнованно замолчал. Амбеген постоял немного, потом отошел на несколько шагов в сторону и посмотрел на далекое зарево. — Идем, ваше благородие, — помолчав, сказал он. — Покажемся нашим подчиненным. При виде командиров расположившиеся вокруг леска солдаты тут же поднимались на ноги. Ночь была столь же ясной, как и предыдущая; в свете звезд и луны были видны улыбки на лицах усталых, но довольных людей. Все уже поужинали, однако никто еще не спал; важнее отдыха было поделиться впечатлениями, поспорить о том, сколь велика одержанная ими победа. Линез и Амбеген ходили от отряда к отряду, прислушиваясь к беседам солдат, заговаривая с ними, расспрашивая о том о сем. Всем уже было хорошо известно, что означает большое зарево вдали, хотя, ясное дело, войско понятия не имело о том, что огонь этот неизбежно привлечет новые тысячи алерцев… — Значит, ты считаешь, господин, — спросил Линез, когда они ненадолго остались наедине, шагая в сторону очередного отряда, — что нам от этого будет какая-то польза? — Считаю? Я почти уверен, — заявил Амбеген. — Ты, ваше благородие, только представь: здесь соберутся тысячи, если не десятки тысяч разъяренных бестий. А врага-то и нету! И тогда они перебьют друг друга, я в этом убежден! Ничего они не уничтожат, ведь уничтожать уже нечего, здесь ничего не осталось, так же, впрочем, как и на тропе, по которой последние несколько месяцев золотые ходят к «языку». Одни пожарища. Этим огнем мы заманим их в пустыню, останется лишь проследить, чтобы стаи не расползлись в стороны. Однако к тому времени сюда подойдут несколько тысяч солдат. Я намерен попросить его благородие Линеза, — он слегка наклонил голову, явно пребывая в хорошем расположении духа, — прислать сюда крестьян из всех окрестных деревень, с лопатами и плотницким инструментом. Им заплатят из войсковой кассы, и все твои расходы, господин, тоже будут покрыты. Впрочем, это мы обсудим позже… В твоих владениях нужно будет подготовить жилье для солдат. Но нам обещали большие обозы, так что, думаю, командир тех войск сможет и крестьян накормить… — Командир тех войск? — удивился Линез. — Честно говоря, ваше благородие, не думал я, что ты способен на кокетство… Завтра утром в Тор отправятся гонцы, а когда они вернутся, ты будешь уже тысячником и главнокомандующим той армии! — Что ж, я на это рассчитываю, — признался Амбеген. И сразу же вернулся к прерванной нити разговора: — Мы развернем здесь укрепленный лагерь, способный вместить до полутора тысяч пехоты. Дашь мне крестьян, которые его построят, ваше благородие? Нужно подумать, где его разместить, он не должен быть слишком близко к Трем Селениям, но вместе с тем отходить далеко тоже не следует. |
