Комендант снова посмотрел в окно. Подсотники времени даром не теряли. Конники готовились к выходу в поле, группа пехотинцев маршировала к пристани. Сама пристань была укреплена и соединена с заставой, но так, чтобы в случае необходимости можно было отказаться от ее обороны, не ослабляя валов и частокола, защищающих собственно заставу. А можно было поступить наоборот — покинуть заставу и обороняться на пристани, чтобы в крайнем случае уйти по реке. В Эрве было несколько небольших лодок. Хотя, конечно, с плоскодонными речными кораблями, которыми располагала Алькава, эти суденышки не выдерживают никакого сравнения.

Убедившись, что все идет как надо, сотник уже собирался отойти от окна, когда вдруг заметил Терезу, чуть ли не бегом направляющуюся к комендатуре. Вскоре она уже стояла перед ним. Злость ее прошла, и девушка снова выглядела не слишком красивой.

— Я отдала приказы, беру половину конницы и выхожу в поле. Естественно, только на разведку, — подчеркнула она.

— Я бы предпочел, чтобы ты осталась. Кстати, чем ты собралась командовать? Патрулем?

— Патрулем, — кивнула она. — Тем, который пойдет дальше всех и в Эрву уже не вернется. Сразу проследует в Алькаву.

Он понял, что она имеет в виду.

— Мне всегда казалось, что ты не любишь Равата? — сказал он и тут же пожалел о своих словах.

Какое-то время она молчала, спокойно глядя ему в глаза.

— Стыдно, комендант, — негромко ответила она. — Даже если это и так, что с того? Там ведь не только сотник Рават, с ним еще тридцать солдат. Да будь он там один! Ведь это армектанский легионер. А я — армектанская легионерка.

— Прости, Тереза, — сказал комендант. — Не сумел сдержать язык. Ты права. Хорошо, найди его.

— Есть, господин, — бесстрастно произнесла она, поворачиваясь, чтобы уйти.

— Подожди.

Несколько мгновений он напряженно размышлял.

— Когда вернутся с разведки твои люди, в поле пойдет вторая половина. Тот гонец из Алькавы пока остается здесь, он слишком устал. Возьми второго, нашего. Если нужно будет… если действительно будет нужно, слышишь? В общем, пришлешь его ко мне. Барки из Алькавы будут здесь самое раннее послезавтра утром. До этого времени, если твой гонец обернется, я могу, собрав все патрули, отправить людей к тебе, в назначенное место. Поняла, Тереза? Но рассчитывай свои силы.

— Спасибо, господин. Хорошо, я… спасибо.

— Прежде всего — разведка. Это может оказаться важнее всего остального.

— Есть, господин.

— Все. Чтоб я тебя больше не видел.

— Есть, господин!

5

По мере того как легионеры приближались к мосту через ручей, накатывающаяся со стороны степи могучая волна алерских всадников становилась все гуще. Из леса тоже появились первые из преследовавших их воинов.

Пехота перебежала через мостик. Рават упорно держался в конце отряда, оседлав вьючную лошадь. Прямо перед ним сражались со своими конями двое раненых солдат. Животные боялись ступить на непрочный деревянный мост, только что громко стучавший под сапогами бежавших пехотинцев. Сотник уже понимал, что отряд не успеет, будет окружен и вырезан под корень у самой деревни.

И тут он внезапно увидел, что топорники возвращаются. Лучники, таща и поддерживая раненых, двигались дальше.

— Вперед! — рявкнул подбежавший десятник топорников. — Шевелитесь же!

Тяжелораненый щитоносец, едва держащийся в непривычном для него седле, получил помощь со стороны товарища: конный лучник с обмотанной окровавленными тряпками головой каким-то образом сумел успокоить своего коня, схватил под уздцы лошадь, на которой сидел пехотинец, и они вместе помчались к деревне.