– Надеюсь, вы помните, – зазвучал в рекреации голос дяди Азриела, – что связь с экспедицией Груммана прервалась полтора года назад. По заданию Германской Академии наук они должны были продвинуться на север и достичь магнитного полюса. Кроме того, им было поручено произвести ряд наблюдений за движением небесных тел. Так вот, именно в ходе своей последней экспедиции доктор Грумман становится свидетелем явления, которое мы все только что видели на снимках. Вскоре после этого он исчезает. Многие думали, что, возможно, произошел несчастный случай и Грумман провалился в ледовую трещину. Но, господа, это не так. Причиной гибели доктора Груммана стал отнюдь не несчастный случай.

– А что это за кофр? – внезапно перебил его декан. – Это что, какой‑то вакуумный контейнер?

Лорд Азриел не спешил с ответом. Лира вновь услышала щелканье замков, свист всасываемого воздуха, а потом в рекреации воцарилась мертвая тишина. Но продлилась она недолго, буквально одно мгновение, и на смену ей пришла чудовищная разноголосица: вопли ужаса, отчаяния, страха, гнева.

– Не верю!

– Бесчеловечно!

– Как же это?

– Допустить, чтоб такое могло случиться?!

Горестный хор прервал глубокий бас магистра:

– Может быть, вы все‑таки потрудитесь объяснить, в чем дело, милорд?

– Господа, – прозвучал голос дяди Азриела. – Перед вами голова несчастного Станислауса Груммана.

Сквозь общий шум в комнате Лира услыхала, как кто‑то из присутствующих, давясь и задыхаясь, бросился вон из рекреации. Эх, вечно она пропускает все самое интересное! Сидит в этом дурацком шкафу и ничего не видит.

Вот снова заговорил дядя Азриел:

– Его тело я обнаружил во льдах Свальбарда. Обратите внимание на характерный прием скальпирования. Узнаете почерк, господин проректор?

Старенький проректор ответил на удивление твердым голосом:

– Мне доводилось встречать такое у тартар. Прием весьма характерный для коренного населения Сибири и Тунгуски. Вне всякого сомнения, он также распространен на всей территории обитания скраелингов, но, если память мне не изменяет, в Новой Дании такие вещи не в ходу, они там запрещены законом. Вы позволите мне взглянуть поближе, лорд Азриел?

После непродолжительного молчания Лира вновь услыхала голос старика:

– Глаза у меня уже не те, да и лед очень грязный. Там что, на темени, отверстие?

– Именно так.

– Трепанация?

– Без сомнения.

Вновь все заговорили разом. Магистр наконец опустился в свое кресло, и Лира увидела, что же происходит в комнате. Стоя в круге света, который отбрасывала лампа волшебного фонаря, проректор подслеповато всматривался в содержимое большого ледяного куба, где внутри виднелось окровавленное месиво – все, что осталось от человеческой головы.

Пантелеймон заметался от стенки к стенке, его отчаяние мгновенно передалось девочке.

– Ну, тише, тише, – еле пошевелила она губами. – Давай послушаем.

– Доктор Грумман некогда работал в этих стенах, – горько проронил декан.

– Какой страшный конец!

– Попасть в руки тартар…

– Помилуйте, какие тартары? Это же Крайний Север!

– А что мы о них знаем? Они могли проникнуть сколь угодно далеко.

– Вы сказали, что обнаружили это во льдах Свальбарда. Я вас правильно понял? – спросил декан.

– Совершенно верно.

– Так не означает ли это, что к трагедии могли быть причастны панцербьорны?

Лира не вполне разобрала последнее слово, потому что слышала его впервые, но, судя по всему, остальным оно было хорошо знакомо.