| Ворон задумался над этим ответом, затем осторожно поинтересовался: — Поттер, давай раз и навсегда уточним: ты что, э-э-э… — он замялся, — ты что, из «этих»? — Из каких, из «этих»? — Ну… В общем, ты знай, я как бы парнями не интересуюсь, мне девушки нравятся, так что… — Что?! — когда до Джеймса дошел смысл сказанного, он вскочил с кровати и забежал за ширму, злобно глядя на своего визави. — Ты что, думаешь, что я… я… — Ты же сам сказал, что тебя волную я сам и мое существование, — Ворон полюбовался ярко-красной физиономией Джеймса. — Здесь вывод только один напрашивается — я тебе нравлюсь, ну… в этом самом плане. Так вот, я предупреждаю, что ты зря изгаляешься, у тебя со мной никаких шансов нет. — Снейп, ты… ты… Внезапно скрипнувшая дверь не дала Ворону узнать, что же хотел сказать ему Поттер. Кто-то целенаправленно двигался к кровати Ворона, на стене отражался свет от Люмоса. Парни переглянулись, и Джеймс не придумал ничего лучшего, чем упасть на пол и протиснуться под кровать Ворона. — Ты что делаешь, придурок? — яростно зашипел Ворон. — Немедленно вылезай! Ты хоть соображаешь, что о нас подумают, если тебя здесь застанут? Джеймс пробурчал что-то невнятное и замолчал, потому что в поле его зрения появилась пара маленьких туфелек, а рядом с кроватью засиял свет Люмоса. — Лили, какого демона ты здесь забыла? — Ворон неприветливо смотрел на подругу. — Сев, я пришла извиниться, — пробормотала Лили и села на краешек кровати. — Девчонки со мной не разговаривают, но это полбеды. Ты знаешь, как я испугалась, когда ты упал? — она всхлипнула, и Ворон на секунду смягчился. — Не плачь, видишь, все обошлось. — Прости меня, я не знаю, что на меня нашло, — Лили вытерла мокрые дорожки со щек тыльной стороной ладони. — Я ведь все прекрасно понимаю, но ничего не могу с собой поделать, мне просто больно смотреть, как ты отдаляешься от меня. А сейчас еще и летом мы не видимся как раньше. Ворон заерзал. Поттер под его кроватью был совершенно нежелательным свидетелем. С другой стороны, это был отличный шанс расставить все по своим местам. — Лил, а как ты относишься к Поттеру? — Почему ты спрашиваешь? — Тебе разве не льстит, что он так настойчиво пытается за тобой ухаживать? Он довольно… он довольно популярный парень. — Сев, я не понимаю, почему ты вообще заговорил о Джеймсе. Он вообще-то где-то здесь должен быть. — Да, дрыхнет по соседству, ну так что? — Джеймс неплохой парень, — уклончиво ответила Лили. — Правда, он понятия не имеет о том, как нужно ухаживать за девушкой. Да еще и это его бесконечное самолюбование. Ну кому охота часами слушать рассказы про то, как он такой замечательный и красивый поймал очередной снитч? Да еще и с обязательной демонстрацией. — Да? Я не замечал за ним таких плохих привычек, — задумчиво проговорил Ворон. — Так ты его вообще не замечаешь. Просто игнорируешь. Иногда мне кажется, что именно это его так бесит, да и Сириуса тоже. А еще они так и не простили тебе того, как ты их тогда в купе какими-то шариками избил, а потом маму Сириуса и отца Джеймса на них натравил. — Вот как, — Ворон откинулся на подушку. — Почему-то мне все помнится немного не так. — А что ты хочешь? Не могут же они сами себя в чем-то обвинять. Проще свалить все на тебя. Тем более, ты все равно об этом даже не подозреваешь. — А ты откуда знаешь? — Я учусь на Гриффиндоре, как и Поттер с Блэком, — голос Лили окреп, и она уже не всхлипывала. — Так же как и Ремус. — Ремусу может быть все равно. Скорее всего, он пропускает все эти высказывания мимо ушей и тоже недоумевает, почему Мародеры не оставят тебя в покое. — Как-как? Мародеры? Ты серьезно? — Ворон даже забыл на мгновение, что предмет их разговора притаился под кроватью. |
